Неспортивное поведение
Шрифт:
ЛУИЗА
Я не сразу беру себя в руки, но стоит сказать, если бы не Микки с Анной и давняя договоренность о публикациях с Фелтонами, я бы вряд ли покинула постель. Меня не волнует, что это та самая постель, в которой мы спали более трех лет с Фрэнсисом. Это изощренная пытка — вручить мне пентхаус.
Когда подъезжаю к дому клиентов, из него только выезжает красный Лексус родителей Зака, проскальзываю через автоматические ворота. Сабрина стоит
— Зак вот-вот вернется. Кофе? Так скучаю по его запаху, но если выпью хотя бы полкружки, близнецам не спать. — она кормит грудью.
— Нет, спасибо. — прислоняюсь к дверному косяку кухни, где хлопочет Рина, поглядывая на люльку с близнецами.
Софи дает мне «пять» и очень мило делится детским печеньем в форме зверушек. Они пахнут нейтрально, так что проглатываю, замираю и выдыхаю.
— У меня с Софи тоже был токсикоз. Помогали чаи, их запах и тепло успокаивают все внутри. Всякие детские закуски тоже усваивались, они для самого прихотливого пищеварения.
Я падаю на стул.
— Не думала, что это так тяжело.
— Какой срок?
— Пять недель. Я еще не была у гинеколога. И не говори, безответственно.
Не могу собраться.
Сабрина опускает глаза на мою левую руку.
— Мы разошлись.
— Но это ребенок Прайса? — киваю — Того мужчины, который держал на руках Адама? Казалось, он думал о Данте Алигьери и удивлялся, что тот не додумался до подобной пытки.
— Вот именно… — вспоминаю этот эпизод — Он не может терпеть детей.
— Я о другом, и чужие дети не в счет. — отмахивается — Смотрел он точно не на Адама. Еще хотел прикончить моего мужа, когда ты отошла с ним на двадцать метров к озеру. И это только то, что я видела вблизи.
Принимаю еще одну печеньку от Софи, я сильно похудела за последние две недели, даже когда не подозревала о положении.
— Нет ничего, что нельзя изменить, когда вы влюблены.
— Очень мило, Рин, но мне никогда этого не говорили. Можешь убеждать, что мы выглядели мило, какой взгляд и подобное, — так делали и подруги, раньше — но мне о вселенской любви не сообщали.
— А ты ему?
На секунду замираю.
— Нет. Я не хочу быть…
— Первой. Ожидаемо. Трагично быть отвергнутым, но здесь разговор и о решительности. — она на несколько секунд заглядывает в мои глаза — Прости, что болтаю. Это не мои дела.
Тут же входит Зак.
— Привет всем. — баскетболист проходит мимо, целует жену, щекочет близнецов, а затем смотрит на меня — Все в порядке?
Я действительно так плохо выгляжу?
— Лу не стоило приходить. — сочувствующе смотрит на меня — Ты действительно неважно себя чувствуешь, обратись к врачу.
— Что-то серьезное? Мы можем помочь? — беспокоится Зак.
— Спасибо, ребят, я и вправду пойду. Извините, что спутала планы. Отправлю все завтра из дома.
— Лу-лу-лу! — словно песней зовет Софи.
Крепко обнимаю девочку. Мы прощаемся под ее рассказ о новой кроватке. Она классная и с балдахином, как у настоящей принцессы.
В такси получаю сообщение
Может, Роланду плевать. Он хочет либо предать меня забвению, либо убить, но не следить, к какому врачу хожу. Так что записываюсь на ближайшее время завтра и прошу одну из подруг пойти со мной. У Анны более свободный график, так что нахожу поддержку в ее лице, это здорово.
Когда следующим утром кручусь перед зеркалом, пытаясь увидеть хоть какие-то изменения помимо чуть набухшей груди, звонит Леви. Я опускаю футболку и почти настороженно беру трубку.
— Да?
— Привет, Лу! Я ненадолго. — голос Прайса Младшего звучит довольно жизнерадостно — Мы тут с Дианой подумали устроить вечеринку. Поздравить с должностью и юбилеем нашего старика. — Роланду будет тридцать пять — Хотим, чтобы всё не выглядело так грустно, позвать пару его университетских знакомых и парней из Chicago Bulls. Как смотришь на тусовку на вилле?
— Леви…
— У нас в Чикаго есть еще одна недвижимость, но там не такой большой двор, хотя сейчас частые дожди и в доме…
— Леви. — прерываю — Мы больше не собираемся. Роланд не хочет меня видеть, а я его. Если понадобится, дам список контактов из клуба.
— Что стряслось? — слышу на заднем фоне шум готовки.
Удивлена, что его брат не в курсе.
— Не мне рассказывать. Ты должен услышать все с его точки зрения.
— Лу, скажи прямо, как он тебя обидел, и если это хоть немного связано с мизогинией, Диана расколет ему череп. В ином случае — поломка пары конечностей.
— Что нужно сломать?! — близко к телефону слышится голос Дианы.
— Вы очень классные, ребят. Но я не хочу ставить вас в такую ситуацию, будьте на стороне Роланда.
Отключаюсь и спешу к Анне, ждущей на подъездной дорожке.
— Я так нервничаю. — без приветствий она.
— Правда? — с сарказмом.
— Прости. Я просто за тебя волнуюсь. Имею в виду, что не могу придумать…ну что делать дальше…
Я провела подсчеты. У меня остались деньги с трастового фонда Беркли. Плюс во время университета отец переводил мне достаточно содержания, а я на свою гордость не тратила эти доллары, а жила на заработанные. В папке с документами лежит чек Прайса на сто тысяч. Итого: почти полмиллиона. А в Сан-Франциско дом, который переписали на меня после эмансипации. При таком раскладе — три-четыре спокойных года, не больше. И цифры сходятся, но там я буду одна. Точно одна без всяких поблажек. Я к этому не готова.
— Дальше? Для меня сейчас главное убедиться, что с ребенком все в порядке. Об остальном можно подумать позже.
И все действительно в порядке. Анну просят не мельтешить, пока настраивают аппарат УЗИ. Я рада, что со мной пошла именно она, а не Микки, которая…практически врывается в кабинет.
— Мисс, что вы себе… — начинает гинеколог.
— Простите, это моя подруга.
Закончу предложение: Микки, потому что здесь бы даже доктору указывали, что делать, но она держится.
Женщина нажимает на пару кнопок, и появляется звук.