Неспортивное убийство
Шрифт:
– Почему тогда он хотел жить без тещи?
– Объяснял, что мужчина должен быть главным в доме. А так получалось, что мама главнее. Но я не могла просить ее о доле в нашей квартире. И оставлять в одиночестве тоже не хотела. Она к внучке привязана, с удовольствием с ней нянчится. В последнее время Ярик по поводу размена часто раздражался.
– Ваша мама знала о его стремлениях?
– Мне кажется, она как-то услышала наш спор. Стала задумчивой и грустной. Но ко мне за объяснениями не обращалась. Мне же неудобно было требовать продать жилье. У мамы налаженный быт, цветочки на подоконниках, чистота и порядок. Не хотела и не могла нарушать уклад ее жизни.
–
– Пришлось бы ждать, пока накопим на первоначальный взнос. Не получалось у нас с этим. Полгода пробовали – безрезультатно. Ярослав стал вскипать по поводу любой покупки сверх лимита, который сам установил. А откуда вы узнали о наших разногласиях, если я никому не рассказывала?
– Ваш муж не скрывал своих желаний, делился с коллегами.
– Вон как. Наверное, с Альбертом, – сказала вдова, уставившись куда-то сквозь Раимова.
– Камилла, поведайте о вашем знакомстве с Весняцким. Каким он был до свадьбы?
– Ярик устроился в фитнес-центр три с половиной года назад, когда я уже тут работала детским тренером в бассейне. Присматривались друг к другу около месяца. Встречались в компании молодых коллег – Альберта Салимова, Даниила Мельникова, Анвара Габитова. Тогда не только Ярик, но и Альберт пытался за мной ухаживать. Но бабочки в моем животе от него не летали, – углубилась в воспоминания Камилла. – Как только у нас с Ярославом начались отношения, Альберт не стал больше добиваться моего внимания. Видимо, не очень-то и хотел. На новогоднем корпоративе мы с Яриком много танцевали и окончательно сблизились. Он был обходителен, руки не распускал. Оказался серьезным, через четыре месяца сделал предложение, еще через два мы поженились. Жить стали с моей мамой в двухкомнатной квартире. Сразу родилась дочка. Ей сейчас два года. Ярик – приезжий. Окончил институт культуры в соседнем регионе. В Казани прошел переквалификацию и получил сертификат инструктора тренажерного зала. Наработал пару лет опыта в небольшом спортклубе, после чего устроился сюда.
– За время, что вы женаты, его характер изменился? Замечали что-то подозрительное в его поведении?
– Думаете, он что-то употреблял? Мне Дубов сказал, что в крови мужа нашли какое-то вещество.
– Началось чесание языком во все стороны, – Раимов раздраженно хмыкнул. – Марченко, вы предупреждали опрошенных, что на время следствия нужно хранить молчание о деле?
– Забыл! – Егор вскочил, чтобы ринуться к двери, но споткнулся о ножку стула и чуть не упал.
– Да стойте уже! – рявкнул капитан. – Садитесь на место. Скоро закончим и сделаем перерыв. Найдете каждого, кто здесь побывал, и разъясните ценность молчания. Соберитесь, Егор, еще много предстоит сегодня сделать, – вздохнул следователь и перевел глаза на девушку перед собой. – Продолжайте, пожалуйста.
– Ну да, сначала муж был добрее и более спокойным, что ли, – Камилла решилась на откровенное повествование. Раимов мысленно зафиксировал, что она перестала теребить ручку женской сумочки, и сделал вывод, что напряжение девушки уменьшилось. – А в последние полгода стал срываться и устраивать истерики. Дочку не трогал. В основном ругался со мной, а еще с Асей Манукян, у них постоянно случались стычки.
– Чем-то объяснял странное отношение к коллеге?
– Не понимал, за что ей так везет: повышение получила, от клиентов отбоя нет. Ему приходилось ловить каждого новенького посетителя и уговаривать заниматься с ним. Наверное, переживал, что не может повысить доход и набрать сумму для первоначального взноса по ипотеке. Когда
– Почему он так невзлюбил эту девушку?
– Ася – хороший тренер. Внешность, правда, специфическая, но что в ней так цепляло мужа, не знаю. Думаю, что он просто завидовал. Может, рассчитывал, что на женщинах легче вымещать свою несостоятельность. В последний раз у него даже чесались руки меня ударить, хорошо, дочка подошла и разрядила обстановку. В тот день я поняла, что мне страшно оставаться с разъяренным мужем.
– Значит, вы не связываете вспыльчивость Ярослава с употреблением каких-то запрещенных веществ?
– Ничего подозрительного он не делал, внезапно не исчезал, не прятал от меня свои вещи.
– А пароль от его смартфона знали?
– Не просила никогда. Мы работаем… работали в одной организации. Повода к ревности он не давал.
– Благодарю за уделенное время. Простите, что пришлось вызывать вас в фитнес-центр. Соболезную утрате. Если у следствия будут дополнительные вопросы, придется вас снова потревожить, – мягко закончил разговор Раимов.
– Спасибо. – Камилла медленно поднялась с места. В глазах сверкнули слезы, готовые сорваться в бездну горя. Девушка покачнулась. Раимов быстро вышел из-за стола, подхватил ее за локоть и усадил рядом с Марченко. Дал стакан с водой и уже без протокола произнес:
– Камилла, вам тяжело, понимаю. Но нам нужно было взглянуть на изнанку жизни погибшего. Есть подозрения, что Ярославу помогли уйти. Согласитесь, будет справедливо наказать убийцу вашего мужа?
– Конечно. Только на душе гадко, будто предала его.
– Вы не сделали ничего плохого. Наоборот, предоставили нам нужную информацию.
– Когда отдадут тело мужа?
– Как только закончатся необходимые следственные действия.
– Спасибо. Мне надо домой. – Камилла глубоко вздохнула, как будто хотела избавиться от свалившегося горя, встала и направилась к выходу.
– Возьмите такси.
– Да, возьму. Пешком не доберусь. До свидания.
– Егор, дуйте на поиски Дубова, Салимова, Батькова. И чтоб больше никаких утечек следственной информации, – приказал Раимов. Стажер подчинился, хотя было видно, что он уже порядком подустал. Да и у Эльгиза сведения, слова, цифры и лица участников событий кружились в голове в беспорядочном вальсе, наступая друг другу на ноги, а ему – на извилины.
– Что думаете, старший лейтенант Хайбуллин, – обратился Раимов к участковому, который сидел в углу и меланхолично вслушивался в разговор с приглашенными. – Могла жена убрать мужа из-за нежелания разменивать квартиру или страха быть избитой?
– Мой опыт подсказывает, что возможно все. Слезы не всегда льются из-за горя. Иногда они появляются из-за страха быть уличенным в чем-то. У меня на участке таких спектаклей – каждый месяц по несколько штук. С маргиналами в главных ролях чаще всего. Но и с виду приличные люди не гнушаются ради деньжат или недвижимого наследства пойти на обман и преступление.
– Моя практика говорит о том же, – согласился капитан. – Сейчас в Камилле борются два чувства – обида и любовь. Несмотря на ее невинную внешность, что-то неуловимое остается за кадром. Не могу поверить, что все в итоге скатилось к истории про мужа-тирана. Слишком это однозначно.