Нэстэ. Новые миры

Щукин Михаил Николаевич

– Я смогу оставить себе детей?
– Неуверенно обратилась она даже не к старейшинам, а к своему спутнику.

– Нашим обычаям предстоит измениться.
– Заметил Варта.
– Слишком мало нас осталось.

– А почему ты не должна их себе оставить?
– Удивился тот.
– Ты же не сама шла к самцам. Да и они не были вольны в своих действиях. Тебя никто не может в чем-то упрекнуть. И если это произойдет, дай мне знать.

– А ты?

– Я хочу остаться твоим самцом. Если ты согласишься.

Он перехватил ее недоверчивый взгляд и вместо раздражения, спокойно пожал плечами.

– Тебя долго не было. Мне тоже приходилось меняться.

Пока прошу принять моё предложение быть хозяйкой в моём доме. А окончательное решение примешь позже.

– И ты согласишься воспитывать моих детей?

– Отец близняшек погиб, пытаясь дать шанс тебе и моему сыну добраться сюда. Смерть, достоянная свободного воина. Его дети не останутся без моего внимания.

Пока происходил разговор, пришлые и гости куда-то исчезли, оставив их вдвоем. В плену об этом думать было бессмысленно, пока бежала, она надеялась, что в племени ей позволят жить хотя бы за линией отверженных. В представлениях куэрхи, принуждение не было оправданием для самки, вплоть до лишения детей. А то, что существовали ограничения и для самца, так плененные самки считались погибшими. В общем, по представлениям Ильсани, Краэс имел все основания не пустить ее до своего очага. Слова спутника были много больше, чем она могла надеяться в самых смелых мечтах. А возможно, когда-нибудь, она сможет рассчитывать и на его внимание.

Комок подкатывал к горлу, но глаза неудержимо слипались. Сытая еда, усталость и ощущение безопасности делали своё дело. Она ещё пыталась сопротивляться сну, но мягкий ковёр, на котором лежали дети, неудержимо манил. Сзади привычно прижались два маленьких тела. Лёгкий толчок показал, что Лассиан продвинулся к детям с другой стороны. Так они спали в лесу, чтобы не дать замерзнуть маленьким. Она уже не заметила, как меховое одеяло укрыло всю их компанию. Стало тепло и уютно.

Краэс Краэс ещё постоял некоторое время над спящими и вышел.

– Ты их примешь к своему очагу?

Ландир, из бывших охотников, из тех, кто начинал войну ещё с его отцом, все это время оставался у входа. И задал вопрос на правах друга отца.

– Если она примет меня.
– Усмехнулся Краэс.
– Я ведь тоже не безгрешен. И в отличие от неё, меня никто не принуждал.

– Из твоего Лассана выйдет хороший воин.
– Спокойным тоном сменил тему Ландир.
– И близняшки сильные. У тебя будет чем гордиться, когда они подрастут. Только закрываться не умеют.

Мужчины с улыбкой переглянулись. Они знали ещё столь же не воспитанного ребёнка. Вот только совсем непохожего на этих беглецов по своему эмоциональному фону.

С момента появления союзников прошло всего ничего времени. Но мальчишка, обретший среди чужаков киэнхэ, стал своеобразной знаменитостью среди гибнущей расы. Начать с того, что он наотрез отказался разрывать связь со своей кинэнхэ. Только при намеке на это со стороны старого Вуарту, он с громким воплем вцепился в растерявшуюся самку чужаков и до вечера злобно шипел на каждого соплеменника, пытавшегося приблизиться к ним. В результате киэнхэ Санира вынуждена была провести с мальчишкой весь день. Накрученная его эмоциями и порядком разраженная всплесками эмоций подопечного, она в очень емких выражениях почти без помощи переводчика, объяснила куда, зачем и как быстро надо пойти всем настойчивым соплеменникам подопечного.

Говорить такое женщине, тем более обращаясь к мужчине, у куэрхов было не принято. Но эта киэнэ была воином. И не простым, а командовала пятью сотнями других воинов, часть из которых иногда появлялась в селении. Да и что такое

Геката Крэс до конца еще не разобрался. Но киэнхэ Луэлу входила в эту странную группу и была приближенной сразу ко всем трем принцессам.

В общем, ее обещанию оторвать все явные и неявные связи у любого, кто захочет повторить предложение разрыва, поверили все куэрхи и безоговорочно. Но всетаки согласилась, что ее подопечный нуждается в элементах воспитания, котрое она дать не может.

В общем, мальчишка стал объектом внимания всех соплеменников, что оказывались рядом с ним. Но воспитывать его приходилось очень осторожно. В лице Саниры он нашёл не просто покровителя. Самка защищала его от соплеменников не хуже родной матери. А вместе с нею и остальные чужаки. Что становилось предметом зависти ровесников куда чаще, чем все остальные привилегии.

Так что, получая ментальные оплеухи, Луэлу бежал жаловаться к свойе киэнхэ. А спасаясь от гнева жертв своих проделок, нырял в ближайшее жилище пришлых. В которых, кстати, ориентировался лучше самих хозяев. А те уж его никогда не выдавали его соплеменникам. Особенно змеелюды.

Эти громадные, даже по сравнению с аэнхами существа, вообще относились к мальчишке с предельным спокойствием. И если он прятался у них, всем обиженным оставалось только плюнуть на возмутителя спокойствия. Парни, на голову выше самого высокого захватчика никогда не вникали в проблему и просто разводили руками, в ответ на требование выдать нарушителя. Иногда даже от выговоров киэнхэ защищали его.

– Ну, хотя бы у них нет киэнхэ из пришлых.
– Усмехнулся Краэс.

Честно говоря, на его взгляд , Луэлу пользовался даже слишком большой свободой, недоступной для ребенка в деревне охотников. Если не сказать абсолютной. Пришлые позволяли ему почти все. Ездить на вроме, страшном боевом звере, способном драться наравне со своим хозяином. В его распоряжении были ножи, специально изготовленные под его руку. О качестве которых лучше не упоминать. А еще, после первого нападения того солдата, Луэлу всегда носил на поясе коробочку, испускающую ту самую, останавливающую силу. Чужаки называли ее силовым щитом. Коробочка не работала постоянно. Но Краэс видел, как киэнхэ занималась с мальцом и учила пользоваться этим 'щитом'.

– Похоже, скоро у нас появится ещё два проблемных ребенка. И оглянуться не успеем, как они начнут опираться на хвост.

– Хозяева не нуждаются в воспитании рабов. Они из дрессируют.
– Проворчал Краэс.

– Ты понимаешь последствия появления твоего сына?

– Э-э-э?
– Резкая смена темы немного сбила его столку.

– Краэс, мунну удалось разорвать связь между хозяином и всеми связанными с ним рабами. Твой сын и тот раб, как там его, не погибли, когда ты убил его. И даже сразу смогли начать действовать. По словам Лассана, он не почувствовал даже болевого шока.

Краэс несколько мгновений обдумывал сказанное, не сводя взгляда с лица старого воина. Потрясение от появления ЕГО Ильсаны с ИХ сыном на время затмило для него все остальное. Потом его глаза расширились.

– Мунны могут помочь нам спасти связанных. Получается, мы не должны убивать наших врагов, если рядом не будет Муна. Надо срочно выяснить, могут дети богов это делать только во время дуэли. Или достаточно их присутствия в отряде.

– Это понятно и старейшины уже обсуждают этот вопрос.
– Краэс под укоризненным взглядом старого охотника почувствовал себя как набедокуривший мальчишка. Действительно, старейшины заговорили об этом сразу, прямо там, во время рассказа Ильсани.