Несвятая троица

Двинский Андрей

– - Андрюха, подожди.

– - Жду, - развернулся я к нему.

– - Если на нас нападут, что мы будем делать?

– - Отбиваться, что же еще?
– Я пожал плечами.

– - Это я понимаю. Как и чем мы будем отбиваться?

– - У нас есть два арбалета с двумя десятками стрел. Пользоваться ими просто, и, если напавших будет немного, отобьемся. Для ближнего боя у меня есть шест, а тебе могу дать топор. Могу и меч, но поскольку ты с ним обращаться не умеешь, топор все ж лучше, мне кажется.

Вадим почесал в затылке.

– - А если их будет много?

– -

Тогда стрелять не будем, а будем сдаваться.

– - С нами две девушки и ребенок. Что с ними будет, если мы сдадимся?

Я посмотрел на него внимательно. Внешних изменений не наблюдалось, но тот, прежний Вадим такого никогда бы не сказал.

– - Все мы там будем, рано или поздно, - выдал я ему глубокую мысль.
– Будем делать что можем. А дальше, как сложится, так сложится. Или у тебя есть предложение?

– - Есть, - Вадим спустился к воде и начал мыть руки.
– Я могу сделать гранаты. Небольшие, и не очень мощные, но в радиусе метров двадцати будет очень неуютно.

– - Из чего?
– заинтересовался я.

– - Нужны небольшие мешочки из ткани и маленькие камушки. Лучше, конечно, гайки и шурупы или металлические шарики, но такого мы не достанем.

– - А принцип взрыва какой?
– спросил я.

– - Принцип простой. Маленькая магическая схема с активатором, накаченная энергией. Сажается на кусочек дерева, этот кусок дерева кладется в мешочек и камушки туда. Зафиксировав все так, чтобы дерево было внутри, а камушки вокруг, получаем гранату. Активатором схемы служит простая щепка с еще одной схемкой. Щепку выдираешь, мешочек кидаешь. Схема детонирует, а камушки, то бишь осколки - разлетаются.

Вадим веточкой на песке изобразил принципиальный чертеж. Я почесал в затылке. Не верилось мне во всю эту хиромантию, но с другой стороны, если получится...

– - Имею несколько вопросов. А именно - сама не рванет?

– - Не должна. Схемы сами по себе не детонируют.

– - Ну, допустим. Сколько ты таких можешь сделать?

– - Столько, сколько мешочков приготовить сможем. Гравия здесь хватает, - Вадим кивнул на ручей.

– - А сколько времени тебе надо на изготовление?

Вадим снова почесал в затылке.

– - Если мне помогут, - он пожал печами.
– Скажем, если девчонки наделают мешочков, а Терим камушков наберет, то за пару часов управимся.

– - Ну хорошо. Тогда, давай поедим и за работу, - согласился я. Пару часов ничего не решают, а гранаты... это гранаты!

Вадим Третьяков, Эртазания, 20 изока, день.

Как не странно, а чувствовал я себя прекрасно. Новые знания всплывали сами при необходимости, что изрядно меня удивляло. Я почему-то решил, что в голове будет жуткая каша. Впервые на этой планете реальность начала меня радовать.

Единственное, что меня угнетало, это странное ощущение неудобства, связанное с Динари. Я поймал себя на желании постоянно быть где-то

рядом с ней. Ощущение было странным, потому что эта, постоянно чумазая девочка-подросток никак не тянула на женщину моей мечты. Решив разобраться в этом позднее, я пошел помогать Беркуту, однако нет-нет, да посматривал в сторону спящей возле костра девушки.

Именно это желание защитить малышку во что бы то не стало, натолкнуло меня на мысль о гранатах.

Самое главное, что я получил от стеха, это основные принципы построения схем. Я сразу понял ошибки в своих экспериментах - ведь ранее я совершенно не учитывал длину плеча между узлами, а это имело огромное значение. Впрочем, умерший старик не был гением местной магии. Простой вояка, как я понял. Специального образования у него не было, а все что он знал ему вдолбили в армейской учебке. Но мне, для начала, этого вполне хватило.

Принцип действия разрывных схем был ясен, и все, что мне было нужно - это субстанции. Тут тоже помогли знания старика: оказывается, местные маги вытачивали из дерева небольшие цилиндрики, куда вешали так называемые накопительные схемы, закрепленные на псинергии. Псинергия - эта та самая бледно-голубая субстанция, из которой состоят щупальца и их когти. Такие цилиндрики накапливали достаточно энергии для нескольких десятков небольших схем.

Ира позвала нас обедать. Я подошел к спящей Динари и тронул за плечо. Девушка открыла глаза, и некоторое время непонимающе смотрела на меня.

– - Привет, просыпайся. Обед готов, - проговорил я и вдруг понял, что произнес все это по-эртазански. Тот самый "рабский местный", которым любезно поделился со мной стех.

– - Ой, - девушка широко раскрыла глаза.
– Ты теперь говоришь по-нашему!

– - Говорю, - согласился я.
– Меня дед Кераль научил. Он вдруг почувствовал себя плохо, - начал безоглядно врать я.
– И попросил присмотреть за тобой и Теримом. Потом сказал, что научит языку и посмотрел в глаза. Я больше ничего не помню.

Темно-карие глаза девушки тут же заволокло слезами.

– - Дед Кераль очень нас любил, - всхлипывая, заговорила она.
– Он как отец был, заботился и помогал. Никто в деревне не знал, что он стех. Люди не любят стехов, а мы любили.

Мне вдруг захотелось взять ее за руку. Я не стал противиться своему желанию.

– - Он прожил хорошую жизнь, Дина. Мы обязательно будем помнить о нем.

– - Как ты меня назвал?
– Девушка захлопала пушистыми ресницами.

– - Дина, - улыбнулся я.
– Мне так легче выговаривать. Тебе не нравится?

– - Меня так мама звала, - Динари улыбнулась в ответ.
– Мне нравится. Я разрешаю тебе называть меня так.

– - Ну вот и славно. Будим Терима и кушать?

За обедом, Беркут всем рассказал про нашу затею с гранатами и велел мне всех загрузить работой. Быстро перекусив пресным куриным супом, который скорее больше напоминал кашу, я показал девчонкам, какие мне нужны кусочки ткани, а Териму - какие камушки собирать.

Затем взял кинжал с топором и двинулся к лесу.

– - Вадик, ты куда?
– Остановил меня Беркут.