Нет числа дням
Шрифт:
В самой высокой точке деревни стояла церковь, четырехугольная и все-таки изящная — гранитный памятник мастерству давно почивших каменщиков. Ник подъехал к западной стене, туда, где церковь делила автомобильную стоянку с другим священным заведением — пабом «Лондон». Паб, похоже, работал, но народу в этот ранний час практически не было. Часы на церкви показывали без десяти двенадцать. Ник приехал чуть раньше нужного.
И не только он — у церкви стоял красный «пежо». Ник припарковался рядом и вышел из своей машины одновременно с его хозяйкой — стройной молодой женщиной,
— Мистер Палеолог? — с чуть заметным акцентом уроженки центральной Англии спросила женщина.
— Да. Мисс Хартли?
— Совершенно верно.
Они пожали друг другу руки. Рукопожатие у Элспет Хартли оказалось неожиданно крепким. Она вообще не походила на представителя (если и вправду была представителем) миллионера (если таинственный покупатель действительно был миллионером).
— Рада, что вы смогли приехать.
— Моя сестра не оставила мне выбора.
Мисс Хартли слегка подняла брови:
— Что вы уже знаете?
— Знаю, что ваш босс хочет купить Треннор. Судя по всему — за любые деньги. И я надеюсь, вы объясните мне — почему.
— Я бы не назвала его боссом. Скорее — руководителем.
— А вы разве не его помощник?
— Я историк. Мистер Тантрис субсидирует мою работу в Бристольском университете. Однако в чем-то вы правы. В данный момент мне приходится выступать в роли помощника или кого-то в этом роде. Настоящий слишком занят вопросами финансов, чтобы приехать сюда.
— Приехать откуда?
— Из Лондона, Нью-Йорка, Цюриха… — Девушка улыбнулась, и Ник понял, что она делает это часто и с удовольствием. — Откуда угодно.
— А сам мистер Тантрис где обитает?
— В Монако. Во всяком случае, мне так говорили. Я ведь никогда его не видела. Просто хочу помочь в благодарность за финансирование моей работы. Интересной, замечу, и необычной работы. Например, я и представить не могла, что встречусь с наследниками последнего императора Византии.
— Это родство до конца не доказано.
— А ваш отец говорил другое. Перед тем как выставить меня за дверь.
— Ну, что я могу сказать — это все-таки его дверь.
— Знаю. Но ведь мистер Тантрис не собирается сровнять Треннор с землей и выстроить на его месте десяток современных коттеджей.
— Разве?
— Видимо, — снова улыбнулась мисс Хартли, — мне пора объяснить, зачем вы сюда приехали.
— Самое время.
— Зайдем в церковь. Там вы все поймете.
Ник послушно прошел вслед за новой знакомой во двор и дальше — к южным дверям, подле которых торчали над старинными могилами источенные временем кельтские кресты.
— Защита древних от дьявола, — пояснила Элспет, перехватив взгляд Ника. — Гораздо старше, чем сама церковь, которая заменила донорманнское здание только в пятнадцатом веке. Пройдемте внутрь.
Она поднялась на крыльцо, отодвинула щеколду, открыла дверь и пригласила Ника внутрь.
Он вошел и огляделся. Нефы сочетались очень гармонично, но что сразу цепляло
— Вижу, вы заметили, — сказала Элспет.
— Интересные витражи.
— Не просто интересные. Уникальные. Особенно для историка. Церквей с окнами, застекленными еще до Реформации, почти не осталось. Эта — вторая по степени сохранности после той, что в Фэйрфорде, в Глостершире.
— А что случилось с остальными?
— Их уничтожили пуритане. Войска Кромвеля двигались по стране под звон витражей [1] .
— Почему тогда эти уцелели? Войска сюда не дошли?
1
В эпоху пуританской революции под предводительством Кромвеля воинствующие протестанты уничтожили практически все фрески, алтарную живопись и скульптуру в английских церквях по всей стране. — Примеч. пер.
— Маловероятно. В Корнуолле витражи и скульптуры громили не меньше, чем в других графствах. Пуритане были на редкость основательны и упорны. Нет-нет. Сент-Неот уцелел благодаря заступничеству высокопоставленных людей и тщательно разработанному плану. Впрочем, мы забегаем вперед. Первым делом я хочу, чтобы вы посмотрели на окна, я имею в виду, внимательно посмотрели.
Элспет провела Ника по южному нефу в часовню Богородицы, наполненную синими, красными, золотыми лучами, падавшими из двух угловых окон в южной и восточной стенах.
— Витражи Сотворения и Потопа, почти не реставрировались, датированы четырнадцатым веком. Невероятная картина, правда?
— Правда.
Ник не считал себя экспертом, но тонкая работа говорила сама за себя. Он узнал сюжеты: от сотворения мира до змея-искусителя, обвившегося вкруг древа познания добра и зла. На последней панели Господь велит Ною построить ковчег. Ник повернулся и на втором окне увидел сам ковчег — сияющий золотом, он плыл по морю света.
— Скорее всего первоначально планировалось показать весь Ветхий Завет — от окна к окну. Однако деньги, похоже, закончились быстрее, чем было рассчитано, потому что вон оттуда начинаются портреты местных сановников и их любимых святых. Другими словами, сплошное спонсорство. Правда, высокой художественной ценности.
От ковчега до южной двери тянулся ряд окон с изображениями увенчанных нимбами святых и благочестивых семейств, преклонивших колена в молитве. Ник медленно зашагал вдоль стены.
— После сановников идут обычные прихожане. Окна северного нефа были заказаны группами людей, собравшими на них деньги: девушками, юношами, замужними женщинами. Витраж юношей с изображением святого Неота особенно красив.
Ник повернулся, чтобы оценить скромную, но приятную глазу композицию, медленно прошел по нефу обратно к перегородке, остановился и посмотрел на восточное окно.