Нет чужих бед
Шрифт:
От погибшей невесты грифа нынешнюю Эдду отделяли две кипы дней и последние четыре полные связки вынашивания первенца, сильно изменившие фигуру…
Взгляд управляющего, направленный в спину торопливо удаляющейся женщины, был холоден и смертельно ядовит, как укус змеи. Первый укус, фальшивый, устроенный названым братом Шарлем, спас ее от участи общей жены всего рода грифов Даннар. Второй, полученный от взора управляющего, теперь парализовал страхом и тупой болью недоброго предчувствия. Не ушел, не исчез — поселился в уголке сознания, портя сон и вынуждая затравленно озираться по сторонам.
Эдда не сомневалась в том, что ее узнали и запомнили. С тоскливым
Но Шарль ушел еще зимой, у него самого дела нехороши. Поэтому Эдда не решалась даже мысленно звать, беспокоить, просить о чем-либо. Далеко он, занят. Маму спасает.
Опять же ушедшему Шарлю теперь не до оставленных позади малых бед. С самой ранней весны, как только в низинах зазеленела трава и просохли от грязи дороги, по ним понеслись, тревожа покой сонных поселков, гонцы. Глашатаи на площадях стали зачитывать указы. Один другого тревожнее. Эргриф погиб, весь его род сгинул. Правит в столице северянин Варза свет Сарыч, человек жесткий, но справедливый. Одна беда: юг ему не родной. А еще шептались на рынке, что умер маэстро, страшно и внезапно. Его место занял новый служитель, совсем иной, перекраивающий под себя порядки, вроде бы весьма жестокий и рьяный в делах веры. Уже изгнаны многие гласени, а когда беда гнет сильных, слабым следует ждать еще худшего…
Вдобавок ко всему, нет уже сомнений, так и знающие люди повторяли не раз, что грядет большая война с загадочными демонами, которые гораздо вредоноснее вампиров. Когда в грифстве Даннар объявили о наборе войска, управляющий нанес предварительный удар, обезоруживающий и язвящий жертву. Эдда не удивилась, услышав имя мужа в числе первых, названных глашатаем. Только сгорбилась, молча перемогая боль. Вдвойне острую от невысказанности. Ее любимый, ее Тахар, радовался… Воинам полагалась немалая плата, выдаваемая вперед. Опять же — это честь, служить не просто грифу, а оборонять всю Дарлу от нового злого врага. Дома все благополучно, денег жене хватит, приятель-травник приглядит за ней, да и родня со стороны мужа не оставит без заботы и внимания.
Спорить с Тахаром сил не нашлось. Как объяснить ему теперь, когда уже дано согласие и получено золото, свои невнятные опасения? О чем просить? Чтобы остался и оберегал? Так разве есть защита от управляющего, у которого и стража под рукой, и связи, и право распоряжаться от имени самого грифа.
Муж распродал скот, передал права на оба поля родне, завез припасы длительного хранения на все лето: позаботился о ней, избавляя от излишка работы. Еще и сестру свою младшую переселил в дом, чтобы помогала по хозяйству. Нанял работника, приходящего каждые три дня поливать сад и исполнять поручения.
Эдда проводила Тахара до самого грифского замка. Смотрела с холма, как он идет к воротам, возле которых на широком лугу собирались будущие воины. Спускается по тропке: такой красивый, широкоплечий, уверенный и спокойный. Вместе с ним удаляются, превращаются в воспоминания две самых счастливых кипы дней ее короткой жизни. И ничего нельзя изменить.
На следующее утро Эдда едва заставила себя выбраться во двор. Взгляд то и дело обращался к скалам, откуда могла в любой момент конским топотом зазвучать беда. Обошлось. Осторожные расспросы позволили прийти к выводу: управляющий
Старый гриф Даннар, гордо заявляла каждый раз сестра Тахара, посетив родню, в большом уважении у эргрифа Сарыча. И пользуется этим, распространяя если не власть, то влияние на соседние земли. Помогает Окрийму, заодно расставляя там нужных людей. Да и грифство Жайм слегка теснит. Мыслимое ли дело — владеть огромным запасом воды Багряных озер — и не позволять соседям использовать ее для полива, даже в засуху?
Теперь несправедливость останется в прошлом, радовались жители грифства. Эдда тоже робко улыбалась. Пока гриф занят большими делами, до малых руки не дойдут. Несколько раз она порывалась бросить все и уехать на север. Увы, не удавалось. Тупая боль, след пережитого ужаса первой встречи с управляющим не уходила. Подтачивала силы, лишала сна, донимала тошнотой.
Травник недовольно вздыхал и собирал все более сложные составы. Уговаривал больше отдыхать и оставаться в тени. Сетовал, что северянке носить ребенка летом, да еще в южной жаре — вдвойне тяжело. Просил не грустить и не огорчаться…
К середине лета Эдда измаялась вконец. Ночами, в багряном сиянии Ролла, сознание то и дело мутилось, в глазах темнело. Дни донимали зноем. О том, чтобы уехать, она уже и не помышляла. Однако на грозящую бедой тропу смотрела часто и внимательно. Сил на побег нет, но сестру Тахара надо успеть отослать хоть куда, лишь бы подальше. Зачем губить ее, ни в чем не повинную?
Цепочку конников Эдда заприметила издали, когда они спускались еще от первой развилки троп. Тихо позвала сестру мужа и попросила тотчас отправиться за подмогой к травнику. Выглядела при этом Эдда, судя по всему, на редкость плохо: девушка молча кивнула, поставила возле кровати прохладное питье, добытое из погреба, и побежала короткой тропой.
Трава в ночи выглядела алой, ветерок гнал волны теней, сменяющиеся бликами багрового света. Сознание едва справлялось с этим непрестанным движением жесткого и яркого сияния Ролла. Но Эдда старалась не провалиться в небытие. И неотрывно смотрела в узкую щель шторок. Следила за приближением группы верховых. Вот одолели последний подъем и появились на гребне холма. Уже без труда удается разобрать гербы грифа на конских чепраках. А теперь и лицо управляющего, при этом освещении больше похожее на демоническую морду твари, испившей крови.
— Шарль, как же мне одной, без вас с матушкой Ариной, страшно, — всхлипнула Эдда. — Вы умели отвести ему глаза, только вы. И меня жалели… Я ведь знаю: он и прежде меня замечал. Дважды.
В первый раз за лето она решилась произнести имя названого брата. Просить о помощи не просила, нет. Скорее уж прощалась. И с ним, и заодно с мужем. Еще вчера сестра Тахара сказала: в замке грифа неспокойно. Возможно, демоны уже пришли, и там знают новости… Гриф наверняка уехал в столицу. С его отбытием и настало время исполнения мести.