Нет покоя в "корейских лесах". (Шаг третий)
Шрифт:
— Кажется с проветриванием переборщил малёха, — пробормотал под нос, как следует укутываясь в одеяло.
Невзирая на относительно сезона тёплую погоду, было от чего-то зябко.
(Коридор рядом с дверью в комнату Лалисы.)
Перед дверью остановилась Пакпао, сразу следом за ней СуХён с сыном, и только потом ХеМи и СонМи.
— Омма, нам обязательно всем здесь быть? У меня вообще-то дел много, — подал голос ДжэУк.
— Да, ёбо. Я тоже
Чего там хотел СуХён, осталось загадкой, потому что бабуля вызверилась:
— Вам что, трудно поддержать ребёнка в столь сложный для неё день?! — зашипела Пакпао, глядя на двух потенциальных «уклонистов».
Мужчины моментально замотали головами, захлопнув рты. ХеМи переглянулась со старшей дочерью и на лицах представительниц слабого пола, про бабулю же такое сказать — глупость несусветная, промелькнули улыбки.
— Значит так, заходим, я её бужу, и все мы, — взор прошёлся по присутствующим, — желаем ей удачи на предстоящих соревнованиях. Всё поняли?
— Да.
— «Удачи желаем»!
Послышались нестройные и не особо воодушевлённые ответы со стороны мужского населения квартиры.
В комнате зажегся свет, сразу после того, как процессия просочилась сквозь дверной проём. Глазам посетителей предстал живописный пейзаж типичный для данного помещения: на спинке стула висела серая толстовка с принтом американского колледжа, из-под неё выглядывал край белой футболки, малость правее прямо на полу валялся одинокий носок, чёрная шапка с логотипом MOSCHINO на белом фоне лежала на краю стола. Это всё было толикой того беспорядка, что царил в комнате.
Пакпао осмотрелась и удивлённо высказалась:
— Когда успела-то? Весь вечер в гостинной ведь провела.
Когда женщина заходила сюда ранним утром, то не заметила ничего, потому как забыла очки, да и темно было в помещении. Свет она не включала по понятным причинам. СуХён, стоявший за спиной супруги, толкнул локтем сына, что, как и он, с удивлением разглядывал обстановку. Они и дома в Пусане крайне редко бывали в комнатах девочек, а тут… В общем, их удивление было можно понять.
— Что-то мне это всё напоминает, — тихо, почти шёпотом, произнёс дед, бросив многозначительный взгляд на спину жены.
ДжэУк в удивлении приподнял брови.
— Потом расскажу, — приложил палец к губам СуХён и сделал большие глаза.
— Лалиса, — ласковым голосом обратилась ко внучке Пакпао и легонечко коснулась до сих пор торчащей из-под одеяла пятки. Та мгновенно спряталась.
Послышалось неразборчивое бормотание. Бабушка взялась за край одеяла и потрясла его.
— Пора вставать! У тебя сегодня соревнования по бегу. Нужно успеть, как следует подготовиться. Поднимайся!
Ворчание усилилось. Пара секунд возни и край одеяла откинут в сторону. Девочка рывком села и неожиданно закашлялась:
— Кха-ха Кхе-е-е!
Ей не сразу удалось вытащить вторую руку из кокона. Она пошатнулась, когда вторая свободная конечность автоматически потянулась к лицу, чтобы прикрыть рот. Удержав равновесие, Лалиса повернула голову к источнику
— Уже утро? — сонным и странно хриплым голосом спросила девочка и только после этого открыла глаза.
Картина, представшая пред взором, напоминала образ из пьесы «Ревизор» авторства Николая Васильевича Гоголя. В помещение повисла напряжённая тишина.
Я никак не мог толком разлепить зенки. Когда же это получилось, наткнулся на пять пар выпученных глаз. В горле саднило, было от чего-то холодно и меня потряхивало. «Вишенкой на торте» стало нестерпимое желание почесать… всё. Вот вообще всё… Начиная с макушки и заканчивая пятками зудела каждая клеточка тела.
— Холь! — голос первой, как ни странно, подала СонМи и, ткнув в мою сторону пальцем, вопросительно посмотрела на омму. — А чего это?
— О, Господи! — выдохнула Пакпао, глядя с жалостью на внучку, лицо, шея, кисти рук и вообще все видимые части тела которой были покрыты мелкими розовыми пятнышками.
Глава 11
Место действия: квартира семьи Ким
Время действия: семнадцатое октября. Десять часов после полуночи
На любимом кресле в гостиной сидит Лалиса закутанная в плед и мелкими глоточками пьёт какой-то парящий отвар из чашечки. Девочка каждый раз морщится, поднося напиток к лицу. Недалеко в таком же кресле расположилась Пакпао. Старая женщина вчитывается в инструкцию к таблеткам, которые выписал доктор, что был немедленно вызван по случаю болезни младшей внучки. Диагноз был поставлен моментально — ветрянка. Осмотрев пациентку и измерив температуру, мужчина выписал рецепт на приобретение необходимых лекарств и прописал постельный режим с карантином впридачу. Который, в смысле постельный режим, после некоторых препирательств с роднёй, сразу по уходу врача, Лалиса нарушила, выбравшись в гостиную поближе к телевизору.
— Как же чешется! — гнусавит девочка из-за заложенного носа, стараясь аккуратно поскрестись хребтом о спинку кресла.
Вошедшая только что в помещение, СонМи моментально пытается наставить на путь истинный «младшенькую»:
— Не чеши, а то хуже будет! Доктор сказал, что расчёсывать высыпания категорически запрещено.
— Но чешется ведь… — жалуется Лалиса, пытаясь тем же способом поскрестись плечом.
— Мазь разве не помогла? — спрашивает бабушка, на мгновение оторвавшись от изучения инструкции.
— Не очень, — морщится больная. — До сих пор жутко чешется.
— Вот тебе хороший совет: терпи! — заваливаясь на диван, разродилась идеей СонМи.
«Младшенькая», глянув на сестру, откровенно скривилась.
— Глупость какая, онни. Может что поумнее придумаешь?
— Не задевай старшую сестру, Лалиса. Прояви уважение! Она тебе добра желает.
Хотевшая уже было что-то сказать, СонМи закрыла рот и улыбнулась. Пакпао чуть ли не первый раз встала на сторону СонМи против «младшенькой». Лалиса скривилась ещё больше.