Нет повести печальнее на свете...
Шрифт:
Неожиданно на весь стадион прозвенел девичий голос:
– Держи, Ром!
Он поднял голову и прямо над собой увидел Улу. Она вспрыгнула на сиденье, обеими руками указывая ему на летящий в воздухе мяч. Ром почувствовал, что у него вырастают крылья. В невероятном прыжке он достал мяч, ухитрился приземлиться на коньки и стремительно помчался вперед, делая зигзаги, чтобы уйти от преследователей. Его бросок решил исход матча.
Радостные, окружили Рома товарищи, Сторти тискал его в объятиях, Голем с десяток раз подбросил в воздух, даже суровый тренер ласково потрепал
Медленно двигался Ром вдоль барьера с венком из живых цветов в руках, вглядываясь в лица зрительниц. Вот он, ко всеобщему удивлению, миновал сектор, занятый аграми; там зашептались: может быть, не успел сделать выбор и пойдет на второй круг? Нет. Уверенно подкатив к одному из следующих секторов, он снял коньки, перепрыгивая через ступеньки, поднялся к месту, где сидела Ула, остановился перед ней и произнес традиционную формулу:
– Объявляю тебя, Ула Капулетти, королевой этого стадиона до следующих университетских игр!
Среди матов и агров царило смятение. Зрители из других кланов, не разобравшиеся в происходящем, бурно приветствовали новую королеву. Зазвучал гимн.
Стоя навытяжку, ректор схватился рукой за грудь.
– Что с тобой, дорогой? – спросила его жена. – Не принимай близко к сердцу эти дурацкие мотокегли.
– Да понимаешь ли ты, что случилось! – возразил он трагическим тоном. – Впервые за пятьсот лет победитель избрал королевой девушку из чужого клана!
6
Профессор Чейз был самым молодым не только на своем математическом факультете, но и во всем университете. Иные звали его везунчиком, но крайне несправедливо. Происходя из семьи рядовых матов, не располагая ни знатными предками, ни связями, он пробился в люди благодаря своему упорству и фанатической преданности клану. Поговаривали, что ему уже уготовано кресло ректора, а сей престижный пост мог послужить трамплином для дальнейшего продвижения. Прекрасное доказательство того, что у гермеситов каждому дан шанс подняться наверх, были бы талант да желание работать.
– Сила нашей науки, – вразумлял он своих студентов, – то исключительное место, какое она занимает в пантеоне гермеситских знаний, предопределено ее универсальным характером. Например, задачи для простейшего уравнения гиперболического типа… – он быстро набросал на доске формулу:
…полученного для описания свободных колебаний однородной среды, оказываются применимы для описания широкого круга волновых процессов акустики, гидродинамики, многих других областей физики. Забегая вперед, скажу, что математические модели пригодны для проникновения в природу всех других форм движения материи – химической, биологической и социальной, поскольку они позволяют учитывать и сопоставлять совокупность не только количественных, но и качественных признаков. Последние, с помощью установленных
Сделав паузу, чтобы насладиться произведенным эффектом, Чейз продолжал:
– Вернемся, однако, к нашей сегодняшней теме. Речь идет об измерении отношения жизни заряженного Д-мезона к времени жизни нейтрального Д-мезона с целью определить силы, действующие на очарованность, и силы, действующие при изменении очарованности на странность…
Чейз заметил, что Ула не слушает его, устремив мечтательный взгляд в окно. Молодой профессор испытывал злорадное удовлетворение всякий раз, когда мог унизить этих счастливчиков, от рождения получающих все, чего простым смертным приходится добиваться каторжным трудом.
– А нашу королеву стадиона, – сказал он с издевкой, – видимо, не очень интересует ничтожный предмет, о коем я трактую. Уж не очарована ли она странным агром, который ее увенчал?
Ула вспыхнула.
Довольный своим каламбуром, Чейз не унимался.
– Вот, пожалуй, единственный случай, не поддающийся всесильной математической логике. Мата кидает мяч агру, сбившему с ног ее брата. Агр в ответ коронует ее. Задачка из сферы иррациональных уравнений…
Ула выбежала из аудитории.
– Профессор, – поднялся Пер, – извините, но вы ведете себя возмутительно. Никто не давал вам права оскорблять людей. – И вышел за Улой. Еще несколько человек молча последовали за ним.
Чейз растерялся, почувствовав, что на сей раз перегнул палку. Разумней было бы не связываться с этими Капулетти: знатные роды цепко держатся друг за друга, у него могут быть неприятности. А впрочем, его не так просто выбить теперь из седла. Плевать он хотел на эту публику, которая держится на плаву только за счет своих предков. Ведь они до того обнаглели, что посягают на устои гермеситского общества! «Это им даром не пройдет, я такую подниму бучу!» – взбадривал и взвинчивал себя Чейз.
– А вы хорошо ее отделали, профессор, – прервал его размышления один из студентов. И сразу посыпались реплики:
– Так ей и надо!
– Нечего продавать своих!
– Будьте покойны, мы за вас горой станем!..
– Спасибо, друзья, – сказал растроганный Чейз. – Я не сомневался, что вы истинные маты. – К нему полностью вернулась обычная самоуверенность. – Мы сумеем защитить свой клан. А сейчас давайте продолжим…
Пер догнал Улу уже за университетской оградой и схватил ее за руку.
– Подожди, успокойся.
– Оставь меня! – Она вырвала свою руку.
– Не обращай внимания на этого выскочку, он ведь не может простить нам происхождения.
– Чейз опозорил меня. При всех сказать такое – да как он смел!
– Хамство, конечно, но где ему взять хорошие манеры? А скажи мне, зачем ты это сделала?
– Что именно?
– Ну, кинула мяч агру.
– Мне так захотелось.
– Назло Тибору? Он тебе чем-нибудь досадил?
– Ничего подобного.
«Женское своенравие», – подумал многоопытный красавчик Пер.