Нет пути назад
Шрифт:
– Простите, но нам обязательно нужно поговорить.
Лизи в недоумении посмотрела на меня:
– Вы же видите, я сейчас не могу. Позвоните мне завтра. Вы знаете мой номер виркома?
– Это не может ждать до завтра, мисс Зарин.
Жена Фрэнка посмотрела на Лизи и тихо произнесла:
– Не беспокойся за меня, девочка, со мной все будет хорошо. Жаль, что твой отец не смог приехать.
Женщина нежно обняла дочь профессора, и та поцеловала ее в щеку. Слабо улыбнувшись, вдова Фрэнка дотронулась до моей руки и после этого покинула «Дом Забвения».
Проводив ее взглядом, Лизи повернулась ко мне. Ее взгляд не предвещал ничего хорошего:
– Кто вы такой? – вызывающе спросила она.
– Мисс Зарин, – начал я.
– Я не
Я опешил. Ошибиться я не мог. Я был уверен на миллион кредитов, что передо мной стоит дочь профессора.
– Профессор Артур Зарин ваш отец?
– С чего вы это решили? – приподняв одну бровь, спросила Лизи.
– Да или нет?
– Что вы хотите? Я позову охрану!
– Это ваше право, мисс Зарин, но, если вы заметили, я пока вежлив с вами.
Она, отскочив от меня, воскликнула:
– Это называется вежливостью?!
Несколько любопытных взглядов устремились в нашу сторону.
– Давайте не будем привлекать к себе внимание, – устало сказал я. – Тем более что охрана вам не поможет. Я – ловец, и она будет полностью на моей стороне.
– Ловец? – от страха у нее расширились зрачки.
И так постоянно! Никто не любит ловцов. Можно подумать, что это мы издали закон, запрещающий жить больше ста пятидесяти лет. Бред! Но нас избегали и боялись, словно мы прокаженные.
– Да, ловец, – подтвердил я. – И мне не хотелось бы применять силу. Итак, начнем сначала. Артур Зарин ваш отец?
– Предположим, – настороженно ответила Лизи.
– А если хорошо подумать?
Лизи прищурила глаза и, чуть склонив свою голову набок, спросила:
– Скажите, я похожа на идиотку?
– Нет.
– Тогда, с чего вы решили, что я сдам вам папу? Да, он нарушил закон и купил мне другой биор, но это ведь не сверхпреступление. Тем более прошло столько лет…
– Во-первых, я ничего не решал. Во-вторых, у меня есть то, что очень заинтересует вашего отца. А в-третьих, в розыске находитесь вы.
– Я?! – Лизи ошарашенно уставилась на меня.
– Да. И арестовать я должен вас. Почему? Этот вопрос не ко мне – я лишь исполнитель.
– Скажите, – сделав шаг назад, спросила дочь профессора, – откуда вы знаете, что я – это я?
– Это не имеет значения.
Лизи молча изучала мое лицо. Наконец она сказала:
– Хорошо. Позвольте мне позвонить отцу. Это все какое-то недоразумение, нелепость, и я уверена, что он во всем разберется.
Обычно я сразу скручиваю беглеца, но в данном случае она им не являлась, и я, кивнув головой, ответил:
– Да, конечно.
Пока Лизи говорила по виркому, я, облокотившись о широкую стойку с брошюрами, не сводил с нее глаз. Она была совершенством. Невысокая, тоненькая, словно тростинка, с небольшой грудью и бесподобными ногами. В ней была та изюминка, что сводит с ума. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, у нас мог бы завязаться роман. Мне нравилось в ней все: и как она, разговаривая, пытается заправить непослушную прядь волос за ухо, и как хмурит свой гладкий лоб, и как покусывает свою нижнюю губу. Я смотрел на нее и не мог оторваться.
И именно в тот момент, когда я любовался точеной фигуркой Лизи, одной толстой тетке, проходившей мимо, приспичило остановиться напротив меня, загородив своими необъятными формами дочь профессора. Движением руки я попросил ее отойти в сторону, но та, нагло усмехнувшись, повернулась ко мне спиной. Выругавшись, я направился к тому месту, где стояла дочь профессора, и обнаружил, что мисс Зарин исчезла!.. Только что здесь стояла и разговаривала по виркому, а теперь ее нет – она улизнула, воспользовавшись ситуацией. Во мне вспыхнула ярость. Даже не знаю, из-за чего больше. То ли оттого, что из-за собственной глупости потерял хорошие деньги, то ли от обиды, что со мной так подло поступили. Я, как подорванный, завертелся на одном месте, и тут мой взгляд наткнулся на ту самую жирную корову,
Я с детства не переношу людей больших размеров. Возможно, из-за того, что в школе надо мной постоянно измывался один толстый гаденыш, а детская психика вещь ранимая. Увидав мой взгляд, женщина засунула в рот остаток сладкого и с набитым ртом пренебрежительно бросила:
– Чего уставился, урод?
Я сжал пальцы в кулаки и медленно двинулся на нее.
Ее лицо исказилось, а в маленьких, заплывших жиром, глазках вспыхнул страх.
– Билли, Билли! – истошно завопила она.
Заметив краем глаза какое-то шевеление, я повернул голову и в тот же миг получил мощный удар прямо в скулу. Не удержавшись на ногах, я отлетел в сторону и врезался в стоявшую неподалеку каталку с покойным. Падая, я опрокинул ее на себя, и покойник, свалившись, откатился в сторону. Несколько женщин закричали. Выбравшись из-под каталки, я потер ушибленную скулу, стукнул себя ладонью по лбу и, с трудом поднявшись на ноги, попытался сфокусировать свой взгляд на Билли. Мне это удалось, и я увидал перед собой довольно рослого, накачанного амбала. Рядом с ним, пытаясь подпрыгивать на отечных ногах, продолжала верещать тетка:
– Врежь ему, Билли, врежь! Еще раз!
На мое счастье к нам подбежала охрана. Если бы не они, думаю, Билли успел бы размазать меня по стене…
Оказавшись на улице, я первым делом, надев очки, соединился с программой уличных камер. Введя пароль, я подключился к панорамному обзору всех близлежащих улиц и переулков. Лизи нигде не было видно. Тогда я переключился на камеру, установленную напротив выхода из «Дома Забвения», и ввел приблизительное время побега. Перед моими глазами пошла запись. Вот жена Фрэнка вышла на улицу, постояла немного и направилась в сторону портала. Я чуть ускорил запись и остановился, когда увидел, как из дверей выбежала дочь профессора и что есть мочи побежала в сторону станции. Это плохо. Если она прошла через портал, я не смогу отследить ее передвижение. Но то, что я увидел дальше, обрадовало и расстроило меня одновременно: из соседнего переулка на большой скорости выскочил электромобиль и сбил бежавшую по улице Лизи. Ее, словно тряпичную куклу, отбросило в сторону, и она упала прямо на тротуар. Не останавливаясь, мобиль скрылся. Лизи, держась за левый бок, медленно поднялась на ноги и, сильно хромая, направилась к небольшому магазинчику. Открыв дверь, она вошла внутрь. Развернув камеру под нужным мне углом, я прочитал вывеску: «Элитный чай из Зазеркалья». Теперь я знал, где могу найти беглянку.
Глава 6
Когда я вошел в магазин, у меня над головой предательски дернулся и звякнул дверной колокольчик. За последние лет двести он снова вошел в моду, но в тот момент у меня было совсем не то настроение, чтобы умиляться его перезвону.
Магазинчик представлял собой небольшую комнату, стены которой были полностью заставлены стеллажами. На их полках уютно расположились многочисленные емкости, заполненные какими-то травами, лепестками, разноцветными шариками и чем-то еще, что внешне очень напоминало опилки. Посреди комнаты стоял резной столик, на котором помимо небольших электронных весов и сканера красовалась ваза с искусственными цветами. Мое внимание привлек дверной проем, завешанный тяжелой портьерной тканью. Если за ней нет другого выхода, то Лизи могла находиться только там. Не успел я об этом подумать, как ткань шелохнулась и в проеме показалась невысокая худощавая женщина с очень короткой стрижкой. Она производила странное впечатление. Возможно, из-за нарисованных бровей или из-за шрама, идущего от правого виска через всю щеку, к подбородку. Она шагнула мне навстречу и, оглядев меня с ног до головы, спросила довольно низким для женщины голосом: