Нет сигнала
Шрифт:
– Выясним, что случилось, восстановим твою репутацию, и эти ханжи из Люкса еще извиняться будут, и автора статьи заставим выплатить компенсацию. Тут нужен хороший технарь. Я сейчас другу одному позвоню. Он, конечно, больше по двигателям, но, насколько я знаю, энергометры у всех инженеров теперь в обязательном изучении. Даже специальный экзамен по ним сдают.
Он поставил брата в лифт, как куклу, едва переставляющую ноги и смотрящую на мир пустыми глазами, хотел еще что-то сказать, но умолк, понимая, что это бесполезно.
Сейчас Матвея стоило просто оставить в покое. Ему
Глава 5
Артур появился на пороге через четверть часа, взволнованный, но улыбающийся. Дежурная улыбка начинающей звезды экрана сползла с его лица под суровым взглядом Миши. Гонщик открыл дверь и буквально придавил интеллектуального агента и славой, и габаритами, и безмолвным обещанием выбить все зубы, если улыбаться Дёмин не перестанет.
Тот все понял и тут же изменил выражение лица.
– Все так плохо? – спросил он осторожно.
Он был давно знаком с Мишей, но видел его нечасто, потому как к другу отнестись к нему не мог, но и теряться перед звездой не собирался.
– А ты не знаешь? – иронично спросил Миша и впустил его в квартиру, чтобы показать на Матвея, сидевшего в кресле.
Ученый смотрел на большой экран встроенного в стену голограммера и переключал каналы. Поднимал вверх указательный палец и описывал им дугу по часовой стрелке как только изображение становилось четким. Мелькающие несвязные кадры и обрывки фраз явно волновали его больше, чем весь мир вокруг.
– Я… может, не сейчас? – вдруг спросил Артур и попытался отступить к двери, но Миша строгим взглядом дал понять, что отступить не позволит.
При всей своей безбашенности он умел собираться в действительно трудное время. Он отвел Артура в гостиную, усадил на диван и тронул Матвея за плечо.
– Он пришел, – сказал он коротко.
Атмосфера была гнетущей, мрачной, словно кто-то успел умереть. Все ее понимали, но все еще старались держаться непринужденно. Даже Матвей криво улыбнулся и резким взмахом руки отключил голограммер.
– Я сделал что смог, – тут же сказал Артур. – Правда. Я же тебе с самого утра пытался дозвониться.
Матвей отвернулся. Ему нечего было сказать. Он был уверен, что отключил особый режим на телефоне до того, как отпустил своих помощников, и будильник выставил, и в аварии был невиновен, но даже говорить об этом просто не мог. Понимал, что ничего не может доказать, потому и не пытался.
Артур истолковал это иначе.
– Прости, что не приехал. Я не мог, – сказал он. – Мне пришлось заниматься телевидением. Я старательно плел, что твое отсутствие связано с экспедицией, но все так закрутилось, что… Я не мог приехать!
– Оставь карту и уезжай, – попросил Матвей, а потом опомнился: – Ты же полетишь на Титан? Ты присмотришь там за всем? Скажешь, если что-то пойдет не так?
– Да, – растерянно ответил Артур, запоздало кивнул и повторил уверенней: – Конечно, да.
Матвей выдохнул и вдруг
На этот раз явился один из техников Миши.
Этот высокий сероглазый блондин почесал подбородок, представился и просто попросил снять энергометр. Матвей даже растерялся. Он очень давно не снимал аппарат. Технически это было необходимо только для купания. Душ и дождь энергометру не страшны, а сам Матвей и вовсе давно перешел на сухое очищение специальным газовым составом: быстро и просто. Этого он хотел от всего, что использовал в быту, а о своем здоровье привык заботиться так же, как заботился о лабораторных инструментах – без любви и предпочтений.
Мгновенно забыв, как зовут инженера, он перевернул энергометр экраном вниз, провел пальцем по шву, нажал на две кнопки, и застежка тут же раскрылась. Экран потух, вспыхнул красным, написал зловещую фразу «Нет сигнала» и полностью угас, только Матвей этого даже не заметил, да и не помнил уже, что именно так он делает себя вести, потеряв контакт с телом. Он отдал энергометр брату и просто уставился в стену.
Что говорил ему Артур, пытающийся оправдаться, от тоже не слышал, как и то, что Миша с товарищем вышли на кухню. Ему просто хотелось остаться в одиночестве.
Зато Миша хотел разгадать загадку:
– Ты сможешь узнать, что произошло? – спросил он у Нормана Фрая, отдавая ему прибор.
Норману Миша доверял как себе просто потому, что доверять кому-то свой скар для гонщика больше, чем доверить свою жизнь. От главного техника зависело все. Норман для Миши был человек верный, проверенный, особенно после случая двухлетней давности, когда Фрай пришел и честно ему сказал две вещи: ему нужны деньги, и у него есть более выгодное предложение, но он хотел бы остаться просто потому, что ему нравится Метеор. Так Миша называл своего боевого коня и заранее любил всех, кто способен оценить красоту его технического монстра.
Норман был безумцем, влюбленным в скары и одержимым своей работой как Матвей. Может быть, только благодаря Норману Миша смог хоть немного понять брата.
– Если что-то действительно произошло, то да, – ответил Норман, медленно выговаривая слова.
Он положил энергометр на стол, снял защитную пленку с внутренней стороны и начал его вскрывать, доставая мелкие инструменты прямо из своих карманов. Их в его широких серых штанах было много, и все они были заполнены так, что штаны с таким грузом весили, наверно, как сам долговязый Норман, но техника это не смущало, и все, что не помещалось в штанах, пряталось в двух нагрудных карманах. Кто знал Нормана, наверняка считал, что он даже спит в своем костюме и чистит его не снимая. Миша знал, что это не так, хотя больше остальных шутил на эту тему, особенно вечерами после гонки, когда Норман оставался в семейниках и майке, пил и носился по номеру с победными воплями о том, кого и на что они порвали.