Нет тебя прекрасней

Холквист Диана

На следующий день Жасмин, как ей и было предписано, отправилась в театр намного раньше назначенного срока. В ожидании Артуро она мерила шагами пустые коридоры. Собрание должно состояться через час, и Жасмин понятия не имела, зачем дизайнер пожелал увидеться с ней заранее. Наверное, нужно что-нибудь сделать. Может, отнести его наброски и эскизы в копировальный салон, что находится дальше по улице, и подождать, пока их увеличат? Или что-нибудь столь же незатейливое.

Жасмин взглянула на часы и прерывисто вздохнула. Она боялась испортить первую настоящую встречу с работодателем. До этого ей уже пришлось немало поработать над проектом –

в основном исторические исследования и технические моменты. Но личной встречи с маэстро Мастриани она пока не удостоилась – все плоды своих трудов Жасмин просто отсылала по факсу или электронной почте секретарше Артуро.

И вот вчера она получила сообщение:

«Ждите Артуро в театре, подле оркестровой ямы. Он принесет эскизы, чтобы вы их подготовили».

Жасмин погладила рукой спинки первого ряда партера, пытаясь проникнуться тем томным настроением, которое создавала велюровая, крашенная в глубокий красный цвет ткань. Она с удивлением отметила, что кресла в этом театре обтянуты не обычной синтетикой, а самым настоящим шелковым бархатом. Миллионы шелковичных червей трудились долгие часы и дни, чтобы театралы могли наслаждаться искусством в комфортных условиях.

Сейчас она хотела бы стать шелковичным червем – маленьким и незаметным творцом прекрасного. Встреча со всей командой, которая будет заниматься постановкой спектакля, – это важное и очень ответственное мероприятие. Сегодня соберутся технические специалисты – не актеры, но люди, от которых в мире тоже зависит немало. Придут все: от режиссера до рабочих сцены и осветителей. И они должны будут продумать концепцию, понять, что именно увидит зритель. Это очень-очень важная встреча… но Артуро, казалось, совершенно не торопится.

Жасмин пошла по проходу между рядами, поднялась до самого верха, а потом направилась обратно, прислушиваясь к одинокому эхо своих шагов. Даже эхо показалось ей тоскливым и неуверенным в себе. «А вдруг я что-то недопоняла и перепутала место встречи? Тогда я, наверное, уже уволена. Нет-нет, нужно успокоиться, это называется «паническое мышление», и нельзя позволять панике затопить мозг. Так написано в книгах». Именно паническое мышление заставляет ее делать глупости, когда дело доходит до общения с мужчинами типа Артуро. Дело в том, что она не может правильно оценить ситуацию и накручивает себя до тех пор, пока не начинает воспринимать происходящее как катастрофу. И реагирует соответственно.

Жасмин глубоко вздохнула и поправила бежевый шерстяной тренч. Сегодня с утра она долго выбирала, что надеть, и подошла к этому вопросу внимательнее, чем обычно: ведь сегодня ее первый рабочий день. Жасмин считала, что ее наряд идеально соответствует окружающей атмосфере и обстановке театра. Черная шелковая блузка с изящными кружевами по вороту и прямые черные джинсы. Уже перед самым выходом из дома на девушку опять накатил приступ неуверенности в себе, и она набросила легкий черный кардиган поверх блузки, а уж на него надела бежевый тренч. Вообще-то в здании было тепло, но Жасмин трясло от страха, и она мерзла даже в своем многослойном наряде. И это притом, что Жасмин была уверена – она выглядит прекрасно! Стильно и не слишком броско, так и должен выглядеть помощник дизайнера.

Она затравленно огляделась, потом сказала себе, что Артуро просто опаздывает и нет никаких причин для паники. А вдруг все не так? Вдруг он умер? Попал в аварию и теперь никогда… никогда не доберется до театра?

Встряхнувшись, как Лэсси,

Жасмин попыталась избавиться от негативных мыслей и вернулась к сцене. Она поднялась на нее и села на край, свесив ноги в оркестровую яму. В театре потихоньку собирался народ. Вот мужчина в коричневом шерстяном свитере – дизайнер декораций – и два его ассистента склонились над макетом сцены и спорят о чем-то приглушенными голосами. Кто-то ходит за сценой и хихикает. Вверху тоже что-то загадочно шуршит. Трое прекрасно одетых мужчин вошли в зал, громко говоря что-то по поводу электрического напряжения. Они сели в первом ряду партера и принялись по очереди чертить какие-то графики в большом желтом блокноте.

В кармане Жасмин зазвонил телефон, и она испуганно выхватила его, подавив желание отбросить аппарат, словно мобильник мог ее укусить.

– Да? – настороженно спросила она.

– Жасмин? Это Артуро.

– Где вы? – Она скорее угадала, чем услышала его слова: слышимость была отвратительная. Взволнованная, Жасмин вскочили на ноги, и спустилась к оркестровой яме.

– В Риме. Я сажусь на самолет.

– Что?! – Жасмин едва не уронила телефон и вскрикнула так громко, что трое в первом ряду подняли головы и уставились на нее недовольно.

– Сейчас не могу ничего объяснить! – кричал в трубку дизайнер. – Это безумие, но это очень важно для меня! Я прошу вас прикрыть меня сегодня, ладно?

– Собрание начинается через пятьдесят семь минут, – сказала Жасмин, испытывая огромное облегчение, поскольку они с Артуро опять не встретятся лицом к лицу, и одновременно ужас из-за того, что она остается одна, без широкой спины начальства, за которой подсознательно готовилась укрыться.

– Я знаю! – Артуро смеялся, и, похоже, что он ни капельки не расстроен. – Простите, но так получилось! Цыганка была права, понимаешь? И теперь я самый счастливый человек на земле!

Цыганка? В этот раз Жасмин и правда уронила телефон. Он пролетел по скользкому полу и оказался аккурат под креслами техников, которые опять оторвались от своего желтого блокнота. Жасмин торопливо опустилась на колени и принялась шарить по полу.

– Простите, – бормотала она. – Ага, вот нашла! – Она подхватила телефон и торопливо приложила его к уху. – Мне послышалось, или вы сказали «цыганка»? – переспросила она.

– Ну да! Представьте только, она умеет предсказывать судьбу и обладает экстрасенсорными способностями. И она назвала мне имя…

– Вашей истинной возлюбленной, – закончила Жасмин, словно получив удар в живот. В некотором, пусть и метафизическом, смысле так и есть – сестра нанесла ей неожиданный удар. Ошарашенная, Жасмин опустилась в кресло. Кресло в ряду «А». «А» – это, наверное, Артуро. Или «апофеоз»? Апофеоз творчества Эми. И как она не догадалась, что тут не обошлось без ее неугомонной сестрицы!

– О да! Но как вы узнали?.. Мадам Руссо, мой личный астролог, рассказала мне про цыганку. Экстрасенс, обладающий редкими способностями, совершенно необыкновенная женщина. И у нее для меня было послание. И что мне оставалось делать? Я отправился в Балтимор, и эта милейшая женщина сразу же сказала мне, что моей истинной и единственной возлюбленной является Антония Бонавентура. Мы учились с ней в одной школе, еще, когда я был юнцом и жил в пригороде Рима… И как только слова сорвались с губ цыганки, я уже знал, что это правда! Антония; объект моих юношеских мечтаний, моих фантазий! Через две минуты будет объявлена посадка на мой рейс.