Нет убежища золотой рыбке

Чейз Джеймс Хедли

– Тогда садитесь и рассказывайте.

– Джин, Линда хочет развестись со мной.

– Мне очень жаль… но садитесь же. – Она указала мне на одно из кресел, а сама расположилась чуть поодаль. – Это все или случилось еще что-нибудь похуже?

Я уселся и рассказал обо всех событиях этого вечера.

Отдельно упомянул про пистолет:

– Я уверен, что кто-то взял пистолет, застрелил из него Горди, а потом снова положил обратно. Как видите, положение мое очень серьезное.

– Но ведь вы не знаете, что его застрелили, его

ведь могли и заколоть.

– Из моего пистолета кто-то стрелял, а Горди мертв. Что теперь, по-вашему, я должен думать?

Она кивнула:

– Хорошо, значит, будем исходить из предположения, что убийца воспользовался вашим пистолетом. – Ее спокойный, рассудительный голос действовал на мои взвинченные нервы как бальзам. – Нужно обратить внимание на уже известные факты. Если исходить из заметок Уолли, то можно подозревать и Кридена, и Латимера, и вас. Вы говорите, что встретили возле дома Латимера и оставили парадную дверь незапертой. Предположим, он вошел, искал вас, увидел пистолет, взял его и, пойдя к Горди, застрелил шантажиста, пока вы были у Линды. Потом он мог вернуться и положить пистолет на свое место. То же самое мог проделать и Криден, не так ли?

– Конечно, но разве поверят в это копы?

Она сидела, зажав руки между колен.

– Теперь вам надо избавиться от пистолета, а потом заявить, что вы его потеряли… Или нет, скажите, что его украли из машины.

Такое не приходило мне в голову.

– Пистолет у вас с собой?

– Да.

– Куда вы его денете?

– Как же, черт возьми, избавиться от пистолета? – Я вспомнил о нашем озере, но, без сомнения, полиция о нем тоже вспомнит. – Выброшу куда-нибудь на помойку, – сказал я наконец.

– Хорошо, тогда давайте его сюда, я выброшу сама. Вы, Стив, идите домой и не расстраивайтесь.

– Это безумие. И не подумаю впутывать вас в это дело.

– Но для меня это совсем не трудно, а вас могут заметить. Завтра утром я заверну его во что-нибудь и выброшу в мусорный бак.

– Не надо было мне вообще приходить сюда. Я управлюсь сам.

Она устало улыбнулась и пожала плечами:

– Как хотите. Мужчине полагается изображать из себя героя. Вряд ли мне пристало отговаривать вас от этой роли.

Я смотрел на нее, чувствуя, как сильно в ней нуждаюсь, как она мне нравится. Я расстегнул ремень и положил кобуру с пистолетом на стол.

– Я вовсе не герой, Джин… но я хотел бы вам что-то сказать…

– Прошу вас, не сейчас, – быстро прервала она меня, – о пистолете я позабочусь, а вы идите домой.

Она встала и пошла открывать дверь. После минутной нерешительности я последовал за ней.

– Спасибо за все. Я хотел бы поговорить с вами, когда теперешняя ситуация прояснится.

– Всему свое время, Стив, – сказала она спокойно и закрыла за мной дверь.

Я спустился на лифте и пошел к своей машине. Мне так хотелось сказать Джин, что она мне нравится. Впрочем, она права, сейчас еще не

время. Я начал обдумывать дальнейшие действия и пришел к выводу, что лучше пока не заявлять в полицию об утере пистолета. Нужно подождать до завтра. Скажу, что оставил пистолет в отсеке для перчаток, утром вспомнил о нем, но он уже исчез. После этого немедленно отправлюсь в полицию и заявлю о пропаже. Если Криден будет молчать, а пленку не найдут, то, может, все и кончится благополучно. Пусть даже пистолет найдут и установят, что Горди убит из него. Никакой суд присяжных не признает меня виновным на основании таких шатких улик.

Но дело оказалось не таким простым, и все вышло иначе. Затормозив перед своим гаражом, я увидел стоящую машину. У меня заколотилось сердце. Едва я шагнул к воротам, как навстречу вышел высокий плечистый человек, и я узнал в нем Лу Бреннера.

– Мистер Менсон?

Я повернулся к нему:

– Добрый вечер, сержант.

– Можно вас на минутку?

– Конечно, только поставлю машину, и пройдем в дом.

Он отступил в сторону. Я загнал машину и открыл наружную дверь. За это время я успел немного успокоиться.

Мы вместе вошли в дом, и я включил свет.

– Садитесь, сержант, в чем дело?

Я присел за стол. Бреннер остался стоять. Его лицо, изборожденное глубокими складками, казалось, было вырезано из дерева. Маленькие глазки бегали по комнате, ежеминутно возвращаясь ко мне.

– Вам принадлежит автоматический пистолет тридцать восьмого калибра, заводской номер 4553, разрешение на ношение оружия 75560? – спросил он, в упор глядя на меня.

– Мне принадлежит автоматический пистолет, хотя номера я не помню. – Я достал бумажник и, вынув из него лицензию, подал сержанту.

Посмотрев документ, он отодвинул его в сторону:

– Я хотел бы взглянуть на пистолет. Где он?

– В машине.

– Принесите его сюда.

– Зачем?

– Не ваше дело. Принесите.

Мы сверлили друг друга глазами.

– Сержант, у вас есть ордер на обыск?

Он хмыкнул:

– Нет, но я легко могу его получить.

– Может, все же объясните, в чем, собственно, дело? Вероятно, я буду помогать вам, если вы перестанете угрожать.

Некоторое время он молча смотрел на меня маленькими холодными как лед глазами. Потом достал из кармана какой-то предмет и положил передо мной на стол. Это была гильза. Я даже бровью не повел.

– Ну и что?

– Вы знаете, кто такой Джесс Горди?

– Да, управляющий местным универмагом.

Бреннер кивнул:

– Его кто-то продырявил, и гильзу нашли возле трупа.

Я взял гильзу, держа ее кончиками пальцев. Я ожидал, что он вырвет ее у меня из рук, но ничего подобного не произошло. Я взглянул на него, и на лице Бреннера не шевельнулся ни один мускул.

– Разве это улика?

– Улика.

Я достал платок, тщательно вытер гильзу и в платке положил на стол.