Нет времени любить.

Лоринг Эмили

Глава шестая

Музыка плыла по залу. Кружились пары. Но Жюли казалось, что в этом огромном зале они были вдвоем. Даже когда они оказались затертыми среди других танцующих, она почти не замечала их.

Неожиданно ее осенило: единственное, что произнес Марк за все это время, были слова: «Могу я пригласить вашу даму?» И эти слова были обращены к Берту. Она взглянула на Сефтона, встретила его взгляд, отметила, как напряжено его лицо.

— Вы так неожиданно покинули меня сегодня утром, —

сказала она смущенно.

— Я забыл заполнить таможенную декларацию, — ответил он. Но она сразу поняла, что это ложь. Он не производил впечатления забывчивого или беззаботного человека.

Предположим, подумала Жюли в панике, он не спросит меня, увидимся ли мы вновь. Предположим, после этого танца мы расстанемся так же, как в это утро. Он уйдет, не сказав ни слова. Иногда быть женщиной очень сложно. Женщина должна ждать, чтобы ее спросили. Мужчина может либо задать вопрос, либо нет. Выбор остается за ним.

Выбор остается за мужчиной. Только сегодня утром она уверяла Мэй Уильямс, что женщина всегда может добиться того, чего захочет. Теперь она поняла, что это неправда. Что-то подобное электрическому току вибрировало между ними и, казалось, связывало их. Но затем неожиданно возникал барьер, подобный стальному занавесу, пробить который не было возможности.

Музыка умолкла. Марк отпустил ее руку и сделал шаг назад. Он уже собирался проводить ее к Берту, но тут раздался голос тети Джорджии:

— О да! Теперь-то я вспомнила, как вы и Дино играли в те огромные шахматы…

Жюли нетерпеливо обернулась:

— Тетя Джорджия, хочу представить вам моего нового знакомого — мы встретили друг друга на корабле. Мистер Сефтон. Моя тетя, принцесса Собелли. — Она перевела взгляд с одного непроницаемого лица на другое. Оба невозмутимо приветствовали друг друга.

Ничто не говорило о том, что они когда-либо встречались. Принцесса произнесла неохотно:

— Жюли, по-моему, вы не знакомы с мистером Нортоном? Моя племянница мисс Брюс. Мистер Сефтон.

Мужчины поклонились друг другу. Ни один из них не протянул руки для пожатия. Затем Марк слегка поклонился Жюли.

— Благодарю вас за танец. — И растворился в толпе.

— Разве мы не встречались раньше? — обратилась Жюли к светловолосому мужчине.

Он покачал головой.

— Увы… Я бы вас не забыл. — В голосе его звучала лесть, которая ей не понравилась. Кажется, этот тип был низкого мнения о женщинах, если полагал, что они склонны радоваться любому комплименту, даже самому дешевому.

— Это странно. Я бы поклялась, что буквально несколько недель назад видела вас возле дворца моей тети во Флоренции. Причем именно вы указали мне дорогу к отелю…

Жюли заметила, что рука тети плотно сжала веер из слоновой кости.

Затем Мэнсфилд пригласил принцессу на танец, а Нортон улыбнулся Жюли:

— Потанцуем?

Он танцевал хорошо, почти профессионально и в отличие от Марка говорил легко и весело:

— Значит, вы только что вернулись из Флоренции? Счастливая девушка! Я не был там пропасть лет! Я напомнил вашей тете, что муж ее был моим другом

и наставником. Как прекрасно увидеть ее такой же неувядающей. Она совсем не меняется, правда?

— Почти.

— Сколько времени вы провели в Италии?

Жюли казалось странным, что тетя почти не проявила интереса к ее поездке, тогда как Марк Сефтон и леди Мэйдок, а теперь и этот Чарльз Нортон хотели знать все до мельчайших подробностей. Устав от бесконечных вопросов, она ощутила облегчение, когда к ней подошел Берт.

Нортон покинул ее с улыбкой:

— Надеюсь, мисс Брюс, мы будем встречаться часто.

Ответив улыбкой, она повернулась к Берту.

— Мне показалось, что ты только и мечтала отделаться от этого парня, — сказал он.

— В самом деле, — согласилась она. — Как ты догадался?

— Я хорошо тебя знаю. — В его улыбке было что-то грустное. Он вывел ее из бальной залы и увлек по узкому коридору в небольшую комнату для коктейлей. Сейчас она была пуста. Огни потушены. Три стены ее были сделаны из стекла, и через них открывался один из самых потрясающих видов — панорама Манхэттена ночью, взметнувшиеся к небу огни небоскребов.

— О! — воскликнула Жюли с восторгом.

— Жюли, — начал Берт, но уже без своей обычной веселости. — Я очень люблю тебя. Я уже не раз спрашивал тебя — выйдешь ли ты за меня замуж?

— О Берт! Пожалуйста, Берт! — Что-то в его голосе заставило ее помрачнеть. Она поняла, что сейчас сделает ему больно.

Он улыбнулся:

— Я понял, дорогая. Все нормально. Я слишком долго досаждал тебе. Слишком долго. Мне следовало бы знать, что ты никогда не согласишься. Неизвестно, почему вообще мне пришла в голову мысль ухаживать за тобой? Но сегодня я по крайней мере понял, почему ты не хочешь принять мою любовь. Я понял это еще утром.

Ее большие карие глаза распахнулись с удивлением.

— Я увидел сегодня твое лицо там, на палубе корабля, когда ты смотрела на этого черноволосого парня. Я видел это выражение снова, когда он пригласил тебя танцевать.

Кровь прилила к щекам Жюли.

— Извини, Берт. Я просто ничего не могу с собой поделать…

— Ты слишком честна, чтобы лгать. — Он печально улыбнулся. — И это — одна из причин моей любви к тебе. Я горжусь тобой. И хочу тебе сказать вот что. Во-первых, я больше не буду делать тебе предложений. Во-вторых, я всегда буду рядом, если тебе потребуется помощь. Если, конечно, возникнет такая ситуация. Я буду любить тебя всегда. Но я не стану больше делать тебе предложений.

— О Берт! — В глазах Жюли блеснули слезы.

— Отлично, дорогая. Ты счастлива — значит, все в порядке.

Она сжала его руку, и они стояли рядом, глядя на головокружительную панораму, которой ни один из них никогда не видел.

Внезапно Жюли поняла, что они не одни в комнате. Она ощутила запах турецкого табака и резко повернула голову. Вошли мужчина и женщина. Ее трудно было не узнать. Она протянула руку к пепельнице, чтобы раздавить сигарету, и на руке у нее блеснули бриллианты. Затем упала в объятия мужчины.