Нет жалости во мне
Шрифт:
– Ну, может, вы слышали о таком... – замялся прокурорский. – Гражданин Касатонов.
– Ну конечно, слышал! – кивнул Эрик. – Он в свое время еще с черняховской братвой воевал.
– Ну, вот видите, и вам знакома наша специфика... – натянуто улыбнулся Кузнецов. – Кстати, ваш друг Перелес помог Касатонову тем, что расправился с черняховскими авторитетами... Но, думаю, к нашему делу это не имеет отношения...
– Имеет, не имеет, а я бы хотел увидеться с Алексеем...
Именно этого и не хотел
– Полгода в коме, говорите?
– Да, да, полгода... Врачи не давали никаких гарантий, но все-таки он выкарабкался.
– В какой он больнице?
– В первой городской.
– А с делом о покушении на его жизнь я могу ознакомиться?
Эрик собрал всю имеющуюся информацию на Игоря Веткина, снял копию с его старой фотографии, копию с дактилоскопической карточки. А за добавкой к скупым, в общем-то, сведениям отправился в горбольницу.
Но Алика он там не нашел. Оказывается, его выписали месяца два с половиной назад. Там же, в больнице, он узнал адрес его жены, Екатерины Аркадьевны...
Из больницы он прямиком отправился по этому адресу, но консьержка объяснила ему, что Алик уже месяц как не появлялся здесь.
– И куда он мог пропасть? – спросил у женщины Эрик.
– А черт его носит куда-то, кобеля... По бабам гуляет, никак не успокоится. Чуть не убили черта, а все равно кобелирует...
Консьержка прикусила язык, заметив, что в подъезд зашла женщина.
– Что, Дементьевна, все косточки моему перемываешь? – с упреком и пренебрежением спросила она.
Консьержка в полемику вдаваться не стала и, поджав хвост, исчезла в своей каморке.
– Катька?!
Эрик узнал женщину, хотя помнил ее совсем девушкой.
Катька и раньше следила за собой, а сейчас она выглядела как дорогая конфетка в фирменном фантике. Ухоженная от и до, деловой костюм сидел на ней без малейшего изъяна. Держалась она гордо, но непринужденно, как уверенный в себе человек, привыкший быть в центре внимания. Фигура не сказать что идеальная, но и лишнего жира вроде бы не было. Бодрая, подтянутая... И только в глазах на прикрученном фитильке едва заметно светилась женская тоска.
– Эрик?! – В ее улыбке было больше удивления, чем радости.
Хотя смотрела она на него с привечающим интересом.
– Сколько лет, сколько зим... Ну, заходи, раз пришел... Алика, правда, нет.
– А где он?
– Лучше не спрашивай, – обреченно махнула она рукой.
Она провела его к себе в квартиру. Пять комнат, простор, стены, говоря образно, оклеены стодолларовыми купюрами, потому как денег в ремонт и обстановку было вбухано примерно в такой пропорции.
– Вижу, дела у тебя идут неплохо, – осмотревшись, сказал он.
–
Она снова махнула рукой и показала на кожаное кресло перед журнальным столиком. Сама сходила на кухню, на стеклянной с позолотой тележке выкатила две чашечки кофе, печенье, конфеты, фрукты.
– Если не спешишь, я могу и ужин приготовить.
– Не спешу, но не надо. Лучше поговорим.
– Может, чего покрепче?
– Да нет, не надо.
– Ну, как хочешь. А я выпью...
Она достала из бара бутылку «Мартеля» и два коньячных бокала.
– Может, все-таки?
– Ну, если по пять капель.
– По пять капель даже валерьянку не пьют.
Она наполнила бокалы ровно наполовину. Свой выпила чуть ли не залпом. Откинувшись в кресле, перевела дух.
– Я когда узнал, что Алик на Екатерине Аркадьевне женат, сразу подумал, что это ты, – слукавил Эрик.
На самом деле не было у него таких мыслей.
– Женат... Кто еще на ком женат... – усмехнулась Катька. И, плаксиво скривив губы, добавила: – Был...
– Что значит был?
– В разводе мы... Я его десять лет ждала, потом два года все ему прощала... А-а!..
– А прощала чего? По бабам гуляет?
– Ты Дементьевну больше слушай... – вскинулась она. – Ну, гулял, было дело... Гулял, гулял... Пока совсем не ушел... И знаешь, с кем он сейчас? С этой дрянью, из-за которой сел. Сашка, с вашего двора...
– Она же в Москву вроде бы собиралась.
– Ага, двенадцать лет собиралась. Наконец уехала. Вместе с Аликом... Сука!
Катька снова наполнила себе бокал и сделала пару больших глотков. Даже не поморщилась.
– Так они сейчас в Москве?
– Ну да.
– И где живут?
– А вот этого я не знаю... Он обещал звонить, но уже месяц почти прошел, а ни слуху ни духу... Знал бы ты, как я его ненавижу!
– Зачем же замуж тогда выходила?
– Потому что любила... И люблю... Ненавижу, любя... У тебя-то как дела?
– Ничего, нормально все.
– Женат?
– Есть немного.
– Немного Алик на мне был женат... Ты что, тоже по бабам?
– Да нет, я этим не увлекаюсь.
– Алик говорил, что ты где-то в Москве пропадаешь.
– Ну да, есть такое...
– Работаешь кем?
Катька снова налила – на этот раз и себе, и ему. Поднесла бокал к губам.
– Не работаю, а служу. В милиции.
От изумления она лишилась глотательного инстинкта и прыснула коньяком обратно в бокал.
– В милиции?!
– Да, капитан по званию.
– А сюда чего? – настороженно посмотрела на него Катька. – С Аликом что-то не так?
– А что с ним может быть не так?
– Ну, мало ли...
– Он, говорят, полгода в коме провел.