Нетаджикские девочки. Нечеченские мальчики
Шрифт:
«Не надо делать из них Робин Гудов!»
Покидая свои дома, ни один из погорельцев не подал заявления в милицию. По фактам «неосторожного обращения с огнем неустановленными лицами» прокуратура возбудила уголовные дела, но они были приостановлены за неустановленностью лиц. По всей видимости, искитимские события и дальше развивались бы по сценарию пашинских, если бы в дело не вмешался председатель комиссии по правам человека Томской области Борис Крейндель. В своем регионе он давно и успешно защищает права цыган.
– Борис Максович, вы побывали в Искитиме? – спросил я у правозащитника,
– Нет. Зачем? Я ведь не следователь. Я это слышу с 94-го года: «Вы не были в Чечне, поэтому не можете судить о том, что там происходит». Могу. Для этого достаточно понимать, что такое права человека.
– Неужели вам не захотелось на месте разобраться, как так получилось, что абсолютное большинство жителей Искитима поддерживают поджоги? Не могут же все жители города быть сплошь расистами?
– Очень даже могут. На это давно и успешно работают наши средства массовой дезинформации. Идет планомерная обработка населения. А на самом деле цыгане торгуют в Искитиме только травкой.
Борис Крейндель убежден в своей правоте. Последовали соответствующие обращения от Европейского центра по защите прав цыган, от 16 американских конгрессменов и от Уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина. После столь серьезного нажима дела по поджогам сдвинулись с мертвой точки. Сразу нашлись подозреваемые. Ими оказались пятеро жителей соседнего с Искитимом города Бердска. Операция по их задержанию была похожа на войсковую: 11 мая около 40 собровцев в масках под командованием офицера из УБОПа ворвались в кафе «Дюна», где проходил день рождения пятилетней племянницы одного из задержанных – Александра Григорьева. Дети были смертельно напуганы, взрослые – арестованы.
Григорьев (Гриня) – человек непростой. Скажем так: это человек, который в Бердске «решает вопросы». За свои 40 лет сидел трижды, все 3 раза по статьям средней тяжести, не связанным с наркотиками. Григорьев, как и многие люди с его биографией, уже давно называет себя бизнесменом, но в городе, да и в области его уважают, и время от времени вопросы он продолжает решать. Один из вопросов, которые Гриня в своем городе решил давно и окончательно, – это наркотики.
Рассказывает один из ближайших друзей Александра Григорьева, пожелавший остаться неизвестным:
– Александр – человек не безгрешный, но что касается наркоты – тут я могу дать руку на отсечение, что он абсолютно чист. Понимаете, в Бердске еще с советских времен – сильнейшая школа греко-римской борьбы. Там зарегистрирован молодежный спортивный клуб нашего земляка Александра Карелина. А Гриня к спорту всегда относился с почтением. И когда из-за ханки спортивные традиции Бердска стали трещать по швам, он ввел на наркотики жесточайший запрет. Но, к сожалению, рядом с Бердском есть несчастный город Искитим. И вся бердская молодежь ездила за наркотой туда. Последней каплей для Александра стало то, что от передозировки умер его приемный сын. Тут у него
Арестованным по искитимским пожарам вменяются уже не поджоги, а организация преступного сообщества и бандитизм. Уголовное дело расследуется на самом высоком уровне. Начальник следственной части Главного следственного управления областного УВД Валерий Ларин настроен решительно. Опасается он лишь суда присяжных. В этом случае дело Григорьева станет вторым «делом Ульмана».
– Не надо делать из них Робин Гудов! – сказал мне Ларин. – Это сплоченная преступная группировка. Вооруженная. И никакие благородные мотивы не могут оправдать преступление, которое квалифицируется как тяжкое. В январе-феврале мы передаем дело в суд и уверены в успешном исходе дела.
Конечно, Валерий Ларин прав. И Борис Крейндель – тоже. Закон есть закон. Права человека – святое. Но жителям Искитима уже давно плевать и на то, и на другое. Они просто хотят жить без наркотиков. Парадокс сложившейся ситуации в том, что и закон, и права человека против них.
«Зачем меня уговорили вернуться?!»
Почувствовав поддержку власти, цыгане во второй половине лета потихоньку стали возвращаться в Искитим. Вместе с ними в город стали возвращаться наркотики.
– Теперь они селятся не в отдельных домах, а в съемных квартирах, – рассказывает опер ФСКН Анатолий. – Так безопасней. Тактику продаж тоже изменили: торгуют не со стационара, а по телефонному звонку, и только через доверенных бегунков-наркоманов. Но… Поджоги продолжаются. Судя по почерку, это уже не бердские. Возможно, кто-то из местных «вдохновился опытом».
В ночь на 9 ноября с интервалом в 20 минут вспыхнули еще две цыганские квартиры. Второй пожар закончился трагически: на улице Карьер Цемза-вода от ожогов погибла 8-летняя цыганская девочка Анжела Зайкова.
Ее мать Светлана лежит с ожогами 4-й степени в областной больнице. Она говорит, что понятия не имеет, за что ее подожгли. Что ханку только в телевизоре видела. Это неправда. За сбыт наркотиков она села в тюрьму в 2001 году, в начале 2005-го досрочно освободилась. Осенью вернулась в Искитим. Первые несколько месяцев пыталась работать на птицефабрике, но потом уволилась и вернулась к прежнему бизнесу. Об этом мне рассказал Сергей Кайгородов, который сдавал Зайковым квартиру. Об этом знают все соседи по дому.
– Я как чувствовала, – плачет на больничной койке Светлана Зайкова. – В последние дни наглядеться на Анжелу не могла. Теперь каждый день во сне ее вижу. Ей ангелы корону на голову надевают. Я боюсь, что теперь всех детей возненавижу! Зачем я вернулась в этот город? Зачем меня уговорили?!
Жалко Светлану Зайкову? Очень жалко.
Галину Петровну Горшкову тоже очень жалко. У нее было 2 сына. Одного уже совсем нет, другого – почти нет. Виновата ханка.
– Когда я узнала, что они сели на иглу, то схватила бутылку с ацетоном и побежала жечь Аул, – рассказывает Галина. – Меня догнал сын и силой вернул домой. Сейчас я хожу в группу анонимных матерей наркоманов, это помогает. К нам часто приходят по-военному настроенные матери и предлагают идти жечь цыган. Мы их так и называем – «военные».