НеТемный 2
Шрифт:
Мой мир казался обрубленной версией этого. Там мы, Тёмные Жрецы, с трудом искали магию, бились за каждый клочок силы. Здесь она лезла изо всех щелей, будто упрашивая — ну, впитай же меня, стань сильнее.
И я всё больше понимал, как легко Бездна обрубила мне возможность стать сильнее. «Не убей»… Этот приказ клеймом горел в голове каждый раз, когда мимо проскакивала лисица с пылающим огненным хвостом.
Я хотел получить силу, но не мог рисковать своей свободой. Природа магии такова, что если чародей убьёт существо,
В этом же мире я выяснил, что если человек не является магом, то убийство магического животного может пробудить в нём магию. Если он найдёт способ впитать силу, то часть потерянной энергии будет всё равно колоссальной, да и новоиспечённый маг этот не будет отличаться особым талантом. Но он всё равно станет магом.
Стрибор так и сделал. Отдал мне мощь Вайкула, а естественный рикошет направил в цербера. Наверняка больше двух третей силы рассеялось, но результат у меня проявился. Правда, пока у меня не получится заново пробудить источник магии воздуха, можно считать меня обычным воином.
Магия, хоть и была простая, со слов бога ветра, но всё же имела одну хитрость. Её нужно было чуять, чтобы оценить потенциал… И, раз уж у меня нет Тёмной Ауры, надо пользоваться тем, что есть. К примеру, цербером.
Вспомнив про Кутеня, я специально направил его рыскать в листве. Яд растений был для него безопасным, и он юркал между ветками, не удаляясь в опасную чащу.
Скоро мои поиски увенчались успехом. Я пробовал менять церберу восприятие, просто из любопытства оглядывая рощу на разных частотах и отдёргивая щенка от опасных существ.
И тут на листьях вдруг неожиданно обнаружились гусеницы, чей густой ворс поблёскивал такой родной магией Тени. Их было очень трудно заметить, они казались единым целым с кудрявой резной листвой, идеально прячась в тени завитков.
Первым делом я, подняв руку, сам осторожно, опасаясь колючек, снял с листа такую, разглядывая и проверяя, не пахнет ли их яд Тьмой. Броссу этот яд был, как дробина слону, но теневая магия — дело тонкое, и безобидная на вид гусеница могла отравить слабого цербера. Как и дать ему кучу сил, если щенок будет охотиться на них.
Я держал гусеницу в пальцах, чувствуя, что она безобидна. Просто умеет отлично прятаться.
— О, я слышал о таком, — рядом загорелись глаза барда, — Это вроде стальной шелкопряд! Говорят, из их нитей вьют царские одежды.
Андрон тоже стоял рядом, округлив глаза. То ли от удивления, то ли от беспомощности…
— Ты же не маг! Как тебе удалось его найти, они же незаметны для человеческого глаза?! — с завистью произнёс он, — За одного такого дадут золотой, не меньше!
Подумав, я протянул шелкопряда проводнику, и тот снова едва не крякнул от изумления.
— Но… — с ним явно впервые делились хабаром. Андрон
Он протянул руку, но я сказал:
— Карту.
Тот прищурился. Карта у каждого проводника была своя, на ней были его личные секреты, и она являлась, наверное, самой большой ценностью.
— Нет, — тот покачал головой, опасаясь за свой будущий доход, — Я ж не дурак, брать её с собой. У меня всё в голове.
— Ещё два таких достану, — я отдал ему шелкопряда, — Мне не нужна твоя жизнь, сделка остаётся в силе.
А потом и вправду снял с листвы ещё двоих.
— Да хорлова падаль, — Андрон суеверно тронул грудь, мысленно помолился, — Я вёл по этой дороге даже старшего мага, он ничего не заметил.
Бард бросился и сам разглядывать листья на кустах рядом, но отпрыгнул через секунду. Что-то клацнуло в опасной близости от его носа, и Виол только выругался:
— А, Маюна мне в печень! Что за дрянь тут водится?!
Андрон, прищурившись, наконец вытащил из-за пазухи свёрнутый лист. Раскрыв, я и вправду уставился на непонятные пометки. Проводник как мог зашифровал свои схемы.
Я отдал ему одного шелкопряда, и тот, обиженный, уставился на меня.
— А ещё?
— Доведёшь до точки, объяснишь, что у тебя тут и к чему, и дам ещё два. А ещё расскажешь, как вот это, — я потряс шелкопрядом, — превратить в законное золото без проблем.
Тот чуть не затрясся, когда я снял с листвы ещё несколько. Столько раз Андрон ходил по этой дороге, и не подозревал, что тут такое богатство.
Не будь я Десятым, пережившим несколько покушений и предательств, если бы не заметил, что проводник всё же принял какое-то решение. В его глазах блеснула сталь, едва заметная, и Андрон кивнул:
— Идёт! — и, развернувшись, махнул двигаться за ним.
Я покосился на барда. Тот тронул струну и, глянув на меня, пожал плечами.
— Не могу сказать, врёт или нет, до сих пор жжёт, — прошептал он.
Да уж, расщелину мне в душу. Буду полагаться на интуицию.
По дороге мне удалось собрать ещё семь шелкопрядов. Были и ещё, но для этого пришлось бы тянуть руку в глубину листвы. Вот только цербер мне прекрасно показал, что там водится и ещё кто-то, чей яд был для меня уже не безобидным. Да и колючки на ветках тоже никуда не делись.
Неожиданное богатство могло вскружить голову, но я прекрасно знал, что новичков в Солебреге могли запросто облапошить. Нужно думать, как сбыть такое богатство, на которое зарятся даже цари, и при этом не попасть в темницу. Поэтому я и взял Андрона в долю.
Мы двинулись дальше.
— Надо попробовать будет в Солебреге… — Андрон лихорадочно думал впереди, усердно растирая лоб, и бурчал себе под нос, — Не, к этому нельзя, сдаст сразу. А вот у этого… Хм-м-м, или… Не, этот крыса ещё та. Хотя… а если Сидор? Ну да, точно, попробовать надо…