НеТемный
Шрифт:
Ступень мага тоже состояла из двух рангов. Третий ранг так и назывался — «маг», четвертый же — «старший маг».
Вот этот Вайкул, допрашивающий нас, и был старшим магом.
Четвёртый ранг силён. Тем более, расщелину мне в душу, я уже знал, что в этом мире великое множество богов — а значит, тут каждая стихия усилена божественной силой, как Тьма и Свет в моём мире. И, в принципе, этот Вайкул может раскатать нас троих в пыль, а если повезёт, то и всю эту дружину вместе взятую.
Переход из четвёртого
Поэтому-то Вайкул и завидовал, и это было видно по его взгляду. А ещё мне было не по себе, едва я осознал, как силён этот чародей. Интересно, какая же у него стихия? Подойти бы, и рассмотреть рисунки на посохе да татуировки на пальцах.
— Наставница отправилась в Раздорожье по велению Верховной Жрицы Храма. Мы прилежно учились, постигая учение Моркаты, но достигли предела. Время шло, от госпожи Агаты никаких новостей, и мы решили найти её сами.
— Значит, ты готова к инициации… — во взгляде Вайкула неожиданно проскочила похоть.
Я даже удивился реакции наместника. Ах ты ж старый хрыч, решил чужую симпатичную послушницу оприходовать? Да, мир магии жесток, и в нём такое случалось направо и налево.
Креона, судя по всему, тоже почуяла желание старика.
— Я… то есть, это Тиара достигла предела. А я была близка, и надеялась, что достигну к тому моменту, как найду наставницу.
Старик, конечно же, не поверил.
— Неужели Верховная Жрица позволила вам уйти?
И тут я почувствовал заминку. Да, лишь на мгновение, и да, голос Креоны ни капли не дрогнул, но я почуял ложь.
— По её велению мы и отправились на поиски наставницы.
— Что же вы делали в Камнеломе? Ведь это, согласись, намного восточнее Раздорожья.
Креона кивнула. Дальше она снова говорила правду:
— В Раздорожье нас с Тиарой принял магистр Гордей, и он сообщил нам, что наставница отправилась на восток.
Наместник замолчал. На барда он смотрел с равнодушием, Креону же пожирал похотливым взглядом, и во мне проснулась ревность. Старый хрыч не на ту послушницу положил взгляд.
Мне пришлось умерить злость, чтобы маг не прочёл мои мысли. А наместник как раз перевёл взгляд на меня.
— Ну и, наконец, самый интересный наш гость в этот вечер.
Я прищурился. Это он на что намекает?
— Святолиственник, чудом спасшийся из каравана работорговцев, — с улыбкой кивнул своим мыслям Вайкул, — Проповедник, который должен учить нас праведной жизни.
Говорил он чуть громче, чем следовало.
— Да, так и есть, господин Вайкул, — ровно ответил я, — Зовут меня Малуш, да осветит вас Лиственный Свет.
Старик вежливо кивнул мне, потом продолжил.
— Но ты — бросс, в руках у тебя топорище,
Я сдержанно кивнул. Кто-то в дружине весело хохотнул.
— Ну, так скажи мне, лиственник Малуш. Почему я не должен думать, что ты — ищейка царского двора Раздорожья?
Тут я едва не поперхнулся, покосившись на слегка удивлённого барда.
Глава 15
Пусть Вайкул и застал меня врасплох этим неожиданным вопросом, именно в этот момент я почувствовал былую уверенность. Да не будь я Десятым, если не воспользуюсь таким подарком судьбы.
Этот самоуверенный маг допустил большую ошибку. Он слишком привык к своей силе, и это сыграет с ним плохую шутку. Уж я, изрыгни меня Бездна, постараюсь.
Накатило спокойствие. О, да, смердящий свет, теперь я в своей лодке. Передо мной сильный противник, и я должен солгать ему, чтобы самому стать сильнее.
Правда всегда сильнее лжи, а ещё ложь — отличное оружие только против тех, кто слабее. Обмануть того, кто сильнее, намного сложнее, это лишь умножит проблемы и приблизит поражение, это знает любой Тёмный Жрец.
Но победа над сильным противником даст многое. Очень многое… Упускать такой момент было бы глупо, он сам сделал полдела — это ведь не моя ложь. Оппонент сам поверил в то, что говорит.
Я мог бы подставить барда, но нас уже связывала тонкая нить. Возможно, это была дружба… Что это такое, я забыл на долгие восемнадцать лет, но в новой жизни она была мне нужна. Да и Отец-Небо наверняка осудил бы такой поступок.
Я едва сдержал улыбку. Ну, что ж, начнём, пожалуй…
— Господин старший маг, — сказал я, — Путешествую я по Троецарии давно, и всего лишь пытаюсь пролить истину Лиственного Света в каждом её уголке. Здесь, я чувствую, тоже нужна правда…
— Дерзец! — Вайкул не выдержал, — Мало того, что вынюхиваешь, так ещё и смеёшься надо мной?
— И в мыслях моих такого не было, — я сложил ладони на груди, чуть склонив голову, — Прошу простить, удивление затмило мне разум.
— Удивление? — бровь мага подпрыгнула, — О чём ты? О том, что я тебя так легко раскусил?
— Нет, что вы, — я улыбнулся, — В каждом городе, где видят бросса с дубиной и с деньгами, проповедующего единую правду о Древе, выдумывают всякое. Но то, что творится в Солебреге, воистину меня печалит.
Вайкул нервно коснулся подбородка, непроизвольно прикрыв рот. Его взгляд заметно потемнел.
— О чём говорит этот дылда?! — рявкнул десятник Платон за моей спиной, — Кнез правит справедливо, и никто не усомнится в процветании Солебрега!
Его дружина одобрительно загудела, даже люди сотника Мирона подхватили, закивали. Вайкул улыбнулся, считая это хорошим знаком.