Нетопырь
Шрифт:
— Этот человек — псих, — сказал Лебье. — У всех серийников, по-моему, шизофрения, верно? Голоса, которые приказывают им убивать и все такое прочее? Я согласен с Харри: давайте позовем мозговеда.
Уодкинс озадаченно почесал подбородок.
— Психолог, конечно, многое расскажет о серийных убийцах, но не уверен, что мы ищем там, — произнес Эндрю.
— Почему нет? Он ведь как раз серийный, раз совершил семь убийств, — заметил Лебье.
— Послушайте, — Эндрю склонился над столом, держа в воздухе огромные черные кулаки. — Для серийного убийцы убийство важнее полового акта.
Несмотря на жалобные завывания вентилятора, воздух в комнате был более спертый, чем обычно.
— Статистика неплохая, — сказал Харри. — Но нельзя, чтобы она увела нас в сторону. Как говорят у нас в Норвегии, мы можем за деревьями не видеть леса.
Уодкинс достал носовой платок и промокнул потный лоб.
— Возможно, часть смысла приведенной мистером Хоули остроумной норвежской пословицы теряется при переводе, но лично я не совсем ее понял, — признался он.
— Я просто имею в виду, что нельзя, рассматривая общую картину, забывать, что убийство Ингер Холтер может оказаться никак с этим не связано. Кое-кто и в Великую чуму умирал от обычного воспаления легких, верно? Предположим, Эванс Уайт не серийный убийца. И наличие другого человека, который убивает блондинок, не исключает возможности, что Ингер Холтер убил Эванс Уайт.
— Запутанно, но мы поняли, Хоули, — сказал Уодкинс и подытожил: — Итак, ребята, мы ищем насильника и, возможно — повторяю: возможно, — серийного убийцу. Как дальше пойдет следствие — зависит от Маккормака. А пока будем работать в установленном направлении. Кенсингтон, хочешь что-нибудь добавить?
— Да, Хоули не было на утренней встрече, поэтому повторю, что я разговаривал с Робертсоном, хозяином квартиры Ингер Холтер, и спросил, не слышал ли он раньше имени Эванса Уайта. И знаете, туман прояснился, потому что он действительно о нем слышал. Вечером мы туда отправимся. А еще звонил наш старый приятель — шериф из Нимбина. Эта Анджелина Хатчинсон подтверждает, что двое суток до того, как обнаружили тело Ингер Холтер, провела с Эвансом Уайтом.
Харри выругался.
Уодкинс хлопнул в ладоши:
— Итак, снова за работу, парни. Let's nail this bastard. [31]
Последнюю фразу он произнес без уверенности в голосе.
Харри где-то слышал, что краткосрочной памяти собакам хватает в среднем секунды на три, но частыми повторами можно существенно увеличить это время. Выражение «собака Павлова» появилось после опытов, которые русский физиолог Иван Павлов ставил над собаками для исследования так называемых условных рефлексов. Всякий раз, давая собакам еду, он подавал звуковой сигнал. И однажды подал только сигнал — без еды. Но у собак все равно началось выделение слюны и желудочного сока. Может, сейчас это явление и не кажется удивительным, но за свое
31
Поймаем этого ублюдка ( англ.).
Когда Эндрю во второй раз за последние несколько дней хорошим пинком отправил тасманийского дьявола в кусты, было основание надеяться, что зловредный питомец Робертсона запомнит этот пинок лучше первого. И в следующий раз, заслышав незнакомые шаги, предпочтет не кидаться на посетителей, а куда-нибудь спрятаться.
Робертсон усадил гостей на кухне и предложил пива. Эндрю охотно согласился, а Харри попросил стакан минералки. Ее у Робертсона не оказалось, поэтому Харри решил просто закурить.
— Нет-нет, — сказал Робертсон, увидев у него в руках пачку сигарет. — В моем доме курить запрещается. Курение вредит здоровью, — и он одним глотком выпил полбутылки.
— Так вы сторонник здорового образа жизни? — спросил Харри.
— Конечно! — Робертсон сделал вид, что не заметил в его голосе иронии. — В этом доме не курят и не едят ни мяса, ни рыбы. Мы дышим чистым воздухом и питаемся дарами природы.
— Ваша псина тоже?
— Моя собака не пробовала ни мяса, ни рыбы с тех пор, как была щенком. Она настоящий вегетарианец, — с откровенной гордостью сказал Робертсон.
— Это объясняет ее скверный характер, — пробормотал Эндрю.
— Мы так поняли, мистер Робертсон, что вы знакомы с Эвансом Уайтом. Что вы можете нам рассказать? — Харри достал блокнот. Он не собирался ничего записывать, но по опыту знал, что сам вид блокнота вызывает у свидетелей ощущение значимости даваемых показаний. Свидетели подходят к делу основательнее, стараются не допускать в показаниях ошибок и точнее указывают имена, названия мест и время в часах и минутах.
— Констебль Кенсингтон позвонил мне и спросил, кто заходил к Ингер Холтер, когда она здесь жила. И я сказал, что, кажется, видел того молодого человека с фотографии, где он с ребенком.
— Вот как?
— Да, этот молодой человек, насколько я знаю, приходил сюда дважды. В первый раз они заперлись у нее в комнате и не выходили оттуда двое суток. Ее было очень… э-э… очень слышно. Я подумал о соседях и включил громкую музыку, чтобы не ставить их в неловкое положение. В смысле, Ингер и того парня. Думаю, им это не слишком мешало. Во второй раз он зашел к ней и почти сразу вышел.
— Они поругались?
— Думаю, да. Она кричала, что расскажет той стерве, какой он мерзавец. И что она расскажет кое-кому о его планах.
— Кое-кому?
— Она назвала имя, но я забыл.
— А эта «стерва» — кто это может быть? — спросил Эндрю.
— Я стараюсь не вмешиваться в личную жизнь квартирантов, констебль.
— Отличное пиво, мистер Робертсон. Так что это за «стерва»? — Эндрю, казалось, не слышал его ответа.
— Ну, как бы это… — протянул Робертсон. Его глаза нервно бегали от Эндрю к Харри и обратно. Он попробовал улыбнуться. — Это ведь очень важно для следствия, верно?