Неудачная реинкарнация
Шрифт:
Как ни тянули, но когда-то надо было начинать. Асиа, побледнев, прокричала звонкую команду. Оружейные фургоны дрогнули — и покатились на сплошную стену щитов. Сейчас они приблизятся на дистанцию прицельной стрельбы и закружатся в смертельной карусели… сейчас…
— Все хотел спросить! — раздался над ухом безмятежный голос Верблюда. — А куда вы так рвётесь? Мне-то всё равно, но в колонне странное болтают… Если на яйлу — лучше откажитесь, пока не поздно! Проход закрыт. На яйлу не пройдёт никто.
Он оглянулся. Старый диверсант был серьёзен, как никогда.
— А куда ты предлагаешь? — осведомился он язвительно
Гном обернулся — и уткнулся взглядом в напирающую мешанину повозок, коров, ишаков… и вся эта масса готова была прорваться через жиденький пост полицейских и растоптать все! Глаза у побратима выпучились не хуже, чем у быков в колонне, он наподдал коня, проорал что-то насчёт «ит-тырк-кнорк!» и суматошно поскакал вслед за оружейными фургонами. Это был замечательный пример — и конная лава, вскинув сабли, понеслась на прорыв…
Что ж, вот так и становятся героями!
Уже давно отгремела бешеными барабанами премьера. Уже отпрыгались за кулисами, откричались, отрадовались, что все остались живы и в основном целы. Уже поделили выручку и разогнали счастливых музыкантов по домам. Уже ночь наступила давно, а они все сидели тесной компанией в складе реквизита. Там было пыльно, грязно и неуютно. В их распоряжении был почти что целых два дивана, какие-то тумбы непонятного назначения и уляпанный красками стол — а на нём бутылка шампанского. Впрочем, практически не пили, потому что после премьеры выхлестали невероятное количество газировки, и больше внутрь не лезло. По крайней мере, жидкость. Разве что Нинель Сергеевна крутила рассеянно стакан, по неистребимой учительской привычке просматривая какую-то тетрадь.
— А почему не в школе? — недовольно спросил Серый и как бы невзначай положил руку на плечи Олесе. — Меня бы ваш актовый зал устроил. Там банкеток полно… Директриса же больше не возражает?
— Ой, а можно и мне узнать, как директрис убеждают? — тут же возбудилась девушка и бесцеремонно скинула руку ухажёра.
Как выглядят такие приставания и чем заканчиваются, она теоретически знала в нескольких вариантах — и ни один её не воодушевил. Иное дело — как укрощать директрис! А вот Серый этого не понял — и снова положил руку куда не следовало. Обычно юный бандит был очень внимателен и понятлив — но то днём. Ночью же, особенно после потрясений и из-за усталости, психика человеческая частенько давала сбои. И поднималось из подсознательных глубин иногда такое… очень даже откровенное! Не зря в театрах любят ночные репетиции. Понятно, что это не в последнюю очередь удобная возможность для женатых добавить переживаний в личную жизнь. Но не только. Проникновение в роль на ночных репетициях случается просто фантастическое! Вова П. в силу специфики основной профессии уязвимые места психики знал и использовал не стесняясь. И теперь наблюдал результат. Влечение к хорошенькой учительнице вырвалось ночью у юного бандита из-под контроля, вот и тянулись руки куда ни попадя. А ведь Олеся после известного случая и днём не совсем нормальна. А ночью тем более может что-нибудь ляпнуть… очень прямолинейно! А разгребать ему. Проверить, что ли, на месте ли дротики, легко ли выхватываются…
— С директрисой — это
Так, у Олеси опасно засверкали глаза при упоминании подруг во множественном числе. Что бы с её ревностью сделать?
— Мне директрису жалко, — вдруг признался он. — Подступают лихие времена. Новые силы выходят в мир — а она к этому совершенно не готова! Да ей и в жутком сне не могло привидеться, что кто-то ей станет диктовать условия! И кто — уличная шпана! Она просто психически не готова. Да и никто не готов, что мелкая шушера выйдет в короли…
— Да пофиг её переживания! — высказался юный бандит и опустил руку немного ниже. — В школу же пройдём?
— Директриса права вообще-то, — хмуро сказал Володя, наблюдая за парочкой на диване. — Нам там не место. Нам здесь место. В театре. В кладовке.
— Не понял…
— Школа — храм знаний, — категорически заявил он. — А с театром вместе обязательно идут и пустые бутылки после репетиций, и ночные посиделки с интересными последствиями. Это — факт. Вот посмотри на себя.
Олеся осторожно поёрзала, а потом убрала настойчивую руку с талии. Сейчас прольётся чья-то кровь… но девушка промолчала. Зато пробило на откровения обычно очень сдержанного Серого. Видимо — накопилось, да ещё и ночь…
— Да никаких последствий! — брякнул в сердцах парень. — Что на меня смотреть? Вот на неё посмотри! Ей же ничего не надо!
— Ух ты, здорово! — восхитилась под боком у Володи Мила-акробатка. — А я уж уходить собралась, скучно же — но теперь не выгоните! Сейчас прольётся чья-то кровь!
— Олеся! — серьёзно и спокойно спросил парень. — Почему тебе ничего не надо?
— Ну можешь ты мне просто не нравиться? — попыталась вывернуться девушка.
Юный бандит насмешливо улыбнулся, и она сбилась.
— Я высокий, говорят, что красивый, — отметил он. — Я сильный и не дам тебя в обиду. И ты мне нравишься. Очень. И чего ещё тебе надо?
— Серёжа, но я же старше…
— У Вована на шее висеть — возраст не смущает? — едко осведомился юный бандит. — Ему-то сколько?
— Кстати о возрасте, — рассеянно сказала Нинель Сергеевна. — Я тут случайно заглянула в один классный журнал. Володе шестнадцать. Он, оказывается, со второй попытки первый класс закончил. Вот такие чудеса.
— Ух ты, здорово! — подпрыгнула на диване Мила-поэтесса. — А чего по журналах лазим? Личный интерес?
— Милочка, и нечего так откровенно хамить, в ответ получишь…
Олеся подобрала ноги и съёжилась на диване, маленькая и несчастная.
— Но тебе же только одного надо! — жалобно сказала она.
— И что?! — взорвался разозлённый «Серёжа». — Да, надо! А тебе нет? Но почему?! Ты и я — мы же оба люди! У нас что, законы физиологии для женщин отдельно писаны?!
— Я читала, что да, — тихонько возразила девушка. — Мы от животных произошли, а у них самки только в определённый период… это… а самцы постоянно… вот из-за этого нам сейчас так всем плохо…