Неудачник
Шрифт:
— Не скажу. — Ехидно лыбится. — Скажу только, что мне понравилось. И я всё слышала. Я еду с вами, хотите вы этого или нет. Я тоже не хочу в одиночестве эти дни загорать.
— Скажи ей. — Обиженные серые глаза, кажется, вот-вот наполнятся слезами.
Она неожиданно сердито зыркает на улыбающуюся сильфу, а затем уже переводит на неё тяжёлый сверлящий взгляд. В конце концов отворачивается и молча смотрит вперёд.
— Эд, я действительно со скуки дохну. — Теперь Алия давит на жалость самым натуральным образом. — Тем более я обещала Ингу подкачать метаэнергией.
—
Вся подготовка у нас занимает меньше двух часов. Инга наведывается домой, захватывая с собой внушительный баул одежды, который мы оставляем на базе, в дорогу запасаем лишь самый минимум.
— Вы забываете, что я еду с вами. — С важным видом заявляет ангелочек. — О запасах можно не беспокоиться.
— Как это? — Блондинка смотрит на неё с недоверием.
— Ну… — Исчезает во вспышке и через минуту появляется со стаканчиком кофе в руке. — Примерно так. На любых расстояниях.
— А ты за него хоть заплатила? — Инга ехидно кривится, та в ответ смеётся и крутит головой. — Капец, нам ангел достался. Ещё и воришка.
Вручает Алии карту и забирает кофе, та снова на минуту исчезает и появляется с двумя стаканчиками.
Всего через несколько часов мы съезжаем с трассы на узкую асфальтированную когда-то давно дорогу, не разбитую большей частью, а скорее потемневшую и обветшавшую под многими десятилетиями. Останавливаюсь возле одинокого старика, сидящего на обочине на складном стульчике рядом с парой вёдер грибов. Показываю фото.
— На Змеиное болото похоже. — Старик возвращает мне фото. — Называется так, только змеи там отродясь не водились. Ничего там не водится.
— Не Змеиное потому что, а Змейкино. — Тихо поправляю его. — Змейкино озеро.
— А ты почём знаешь? — Грибник пристально щурится. — Я это название в детстве только слышал с местных сказов. Не живёт там никто давно, ни зверь, ни человек. И деревня рядом давно опустела.
— А что в сказах слышал?
— Давно девицу возле озера лютой смертью порешили. А сестра её прокляла всех, кто причастен, и родню, и потомство.
— Не проклинала. От людей ушла, но не проклинала никого и даже о мести не просила.
— Не спрашиваю, откуда знаешь это. — Старик отвёл глаза. — Говорят, тысяча лет прошла.
— Больше… — Сажусь в машину.
35
Удивительно ровная при всей своей внешней заброшенности и ветхости дорога ведёт через то самое поле. Едва покрытое мелкой порослью, заброшенное поле, ничем не напоминающее о прокатившихся в этом месте сражениях. Я лишь притормаживаю рядом с тем местом, не выходя из машины, сижу минуты две, а потом давлю на газ. Дорога обходит поле и петляет к лесу не сильно, с полкилометра к лесу проезжаем по твёрдому дёрну.
— Точно озеро. — Инга тихо подходит к первым деревьям. Алия не произносит ни звука, лишь крутит головой во все стороны.
Останавливаемся у чёрного круга, что не порос
— Она тоже здесь.— Алия приседает на корточки перед кругом, шепчет. — Змейка.
Она входит в круг и словно теряет чёткость очертаний, меняется. На ней уже не облегающие современные шмотки, а свободное светлое платье-балахон, от покроя которого веет древностью, лицо меняется, становится чем-то похожим на Ингу. Сама она кажется старше лет на десять в одно мгновение.
— Любава! — Крик доносится от дороги, я узнаю этот голос, заставивший вздрогнуть.
А по испуганному лицу Инги понимаю, что и она узнаёт идущего к нам. Алия делает несколько шагов к нам и, едва пересекает край чёрного круга, возвращает свой привычный вид.
— Ты… — Ратмир падает на колени перед ней. — Прости…
— Я не она. — Алия отходит, прячась за мной. — Я лишь из её души, похоже, была рождена, но не помню ничего. — Шепчет так, чтобы слышал лишь я. — Мне Велес говорил, что самую чистую душу для меня нашёл, он же и силу с Ладой вместе вложил. Я не знала.
Она начинает плакать, Инга молча прижимает её к себе.
— Что со Змейкой случилось? — Подхожу к Ратмиру, который продолжает оставаться на коленях и не спускает взгляда с девушек.
— Пеплом сошла в том же круге. Сама. — Глухо произносит. — А перед тем меня обратила. Двадцать лет ходил, грех замаливал. Как силы кончились, тут, возле круга, на меч бросился. Да только она решила, что мало я искупил вину, не дала сдохнуть. А пока лежал в беспамятстве, сама прахом ушла. Хочешь, можешь меня развеять. Сам не могу почему-то, видно, Змейка и прокляла.
— Меня зачем сюда притащил?
— Для того и притащил, что ты один можешь мне помочь. Можешь и в праве.
— А девушку зачем втравил?
— Почувствовал, что она с тобой кровью связана. А ещё схожи они. Думал, поймёшь быстрее.
— А если бы я выпил её, не разбираясь?
— Ты? — Он кривится. — Не про тебя это. Я много о тебе знаю. Не совсем безвылазно в лесу просидел. И кто ты на самом деле, тоже знаю.
Я успеваю сделать знак, чтобы он заткнулся, раньше, чем девушки обращают на нас внимание. Иду к озеру и сажусь в том месте, где сидели со Змейкой при последней встрече. От того, что её нет уже полторы тысячи лет, легче не становится. С полчаса не обращаю внимания на разговоры, пока не подходит Инга и не садится рядом.
— Голова кругом. Оказывается, он поначалу меня тебе также в качестве открытки отправил. Напомнить решил, блин. А мы тут теории мирового заговора с Ритой выдумываем.
Когда мы возвращаемся к кругу, Алия снова внутри него, а Ратмир завороженно смотрит. Сильфа снова своим видом напоминает Любаву. Поворачиваю голову к бывшему посаднику и наблюдаю, как по его щекам текут слёзы.
— Ничего. — Алия, понурив голову, выходит из круга. — Ни капли воспоминаний её.
— Но Змейку почувствовала, когда подошла в первый раз. — Смотрю на неё, она растерянно кивает.