Неудержимый. Книга XVIII

Боярский Андрей

— А что мне оставалось делать? — вновь возмутился он, — Если бы я не согласился сотрудничать с теми зеками, то они бы просто меня убили. Кто же знал, что всё так получится!

Решил давить на жалость?

— Тогда ты должен был понимать, что, выбрав сторону, может прилететь от других, которым подобные фокусы с кражей рюкзаков и убийством проводника не понравятся, — я ухмыльнулся, — Теперь вот я и не знаю, что с тобой дальше делать.

— Только не убивай! — тут же оживился Великий, — Я готов сотрудничать! Я сделаю всё, чтобы выбраться отсюда, — начал он завывать, —

У меня, там, остались жена и дочка, я не могу вот так просто здесь сдохнуть.

— Так об этом нужно было раньше думать, прежде чем ты сюда попал, — я улыбнулся, если он думал продавить меня своей слёзной историей, то у меня для него плохие новости, — За что тебя сюда сослали? — решил уточнить я.

— Связался не с той компанией, — он стыдливо опустил глаза.

— Гнедых? — тут же спросил я.

— Гнедых? — удивился он, услышав эту фамилию, — Нет, Бандурин. Мы должны были захватить какую-то базу, которая принадлежала барону Донскому, вот только никто нас не предупредил, что они окажут настолько ожесточённое сопротивление, — начал жаловаться он, — А потом туда и вовсе сам император заявился.

Ничего себе, я даже присвистнул от подобных новостей. Я и предположить не мог, что там такие страсти разыгрались. Думал, что только Гнедых на меня бросил все силы, а оно вон оказывается, как всё на самом деле.

Дальше я начал расспрашивать Семёна о деталях сражения за мою базу. Оказалось, что после того, как Шикари выполнил моё задание, он отправился помогать Луизе с ребятами. Молодец! Когда Семён рассказывал, как наш комок шерсти расправился практически со всем подкреплением, я чуть не заржал.

— Хорошо, что его император поймал, такие твари не должны существовать! А если бы он был не один? Этот Донской — настоящий псих, раз завёл себе такого питомца! — Великий продолжал жаловаться на жизненную несправедливость.

— Ну-ну, ты давай на моих друзей-то не гони, он поумнее тебя будет, — я не выдержал и раскрылся.

Наступила молчаливая пауза, в ходе которой, Новиков притих. Он пытался осознать то, что я только что сказал. Глаза его, хоть и не видели меня в темноте, но расширялись от шока. Он уже столько наговорил, что я бы мог его уже несколько раз прихлопнуть. Донской то, Донской сё, словно я был виноват во всех его злоключениях. Причём виноват в том, что не подох. Вот если бы сдох я и все мои друзья, тогда бы он, смог зажить со своей семьёй счастливо.

— Вот что милый мой друг, — я хлопнул себя по ляжкам, — Мне всё понятно. Ты хочешь жить, это понятно, и я предоставлю тебе такую возможность.

Я подошёл ближе и рассеял каменный куб. Семён поднялся и стал растирать свои конечности.

— Давай, проваливай, — сказал я, рассеяв каменную стену, которая блокировала проход в логово.

— Как проваливай? — он нахмурился, — Куда? Там же ночь и ничего не видно.

— Ну, это уже не мои проблемы, хочешь, я могу тебя прямо здесь прикончить и скормить своим зверюшкам? — я хищно улыбнулся, но он всё равно не увидел моей безумной улыбки.

— Не надо, я всё понял. — он приподнял перед собой ладони и побежал к выходу.

Более

я его не задерживал. Ублюдок, на Шикарика моего он, видите ли, гнать начал. Заблокировав за ним вход, я отправился обратно и присел на камень.

Выходит, что Шикари поймал император. Это очень плохо, Шикари хоть и очень умён, но в социальном плане ему ещё расти и расти. Он ведь и самого императора мог на три буквы послать. Как только выберусь отсюда, сразу же отправлюсь на его поиски. Остальное может и подождать.

Пока я предавался размышлениям, Семён успел ускакать на метров девяносто в обратную сторону. Подумал, что сможет найти своих? Пуская, мне на ублюдка, которых хотел прикончить моих друзей, было абсолютно плевать. А вот кому не было плевать, так это тварям.

Я заметил, как на «радаре» появились две точки, которые очень быстро приближались к Великому. Разорвали они его за считанные секунды. Он даже пикнуть не успел. Я видел, как одна из них ухватила его зубами за голову и в буквальном смысле вырвала её вместе с позвоночником.

Я нахмурился, потому что твари эти были явно гуманоидного типа или же были к нему очень приближены. Мощные тела и конечности с когтями, похожими на крючковатые лезвия. Что же касалось пасти, то открывалась она у них больно широко. Вырвав голову, тварь лопнула её, словно спелый арбуз, и начала перемалывать. Вторая, подскочив к ещё стоящему трупу, с такой же лёгкостью вгрызлась в бок и вырвала приличный шмат мяса.

Даров у тварей я не заметил, а вот врождённых сил у них, похоже, было не занимать.

— Ну и хрен с ними, — я поморщился от увиденного и начал готовить себе место под лежанку.

Наверняка это и есть те самые «Луи Ля», о которых говорил куратор. С такими гадинами не забалуешь. А если они здесь хозяева и имеют своего собственного вожака, то местным жителям не позавидуешь. Конечно, при условии, что здесь ещё кто-то остался в живых. Может, до города мне так никто и не встретится.

Соорудив себе каменную лежанку, я забросал её шкурами и пледом. Получилось неплохо, но от кровати я бы всё равно не отказался, желательно, чтобы ещё и девушка в придачу шла. Надо же как-то согреться.

Забравшись на неё, я подложил под голову руку и задумался над тем, что там сейчас делает адмирал. Смогли ли она справиться с отрядом противника? Нашли ли себе убежище на ночёвку? Может, это их «Луи Ля» там доедают? Всё это время я прислушивался к звукам, исходящим из ближайшего леса. Хруст костей Семёна, меня жутко напрягал, но, что поделать? Он сам выбрал себе такую жизнь, так что прощать его было бы глупо.

Я всегда удивлялся людям, которые говорили, что нужно уметь прощать. Как же, просто они настолько слабы, что не могут ответить. А были бы силы, тогда бы и говорили по-другому, ведь всем известно, что месть, это блюдо, которое нужно подавать холодным. Если мне не удастся вернуться в Красноярск, я всё равно заставлю заплатить всех, кто перешёл мне дорогу. Будь он хоть учитель магических искусств, который остался мне должен пятьсот тысяч рублей, хоть император, этот и вовсе никогда со мной не расплатится!