Неугомонная Джози

Стеффен Сандра

– А ты знаешь, как принимать ребенка? – спросил Спенс.

Джози проглотила подступивший к горлу комок и выдавила улыбку:

– Не волнуйтесь. Я видела это тысячу раз по телевизору. А теперь вы оба уходите. Давайте, давайте. Мне срочно нужны чистые простыни и свет.

Кен и Спенс переглянулись. Они десятки раз принимали роды у коров и лошадей, но это было совсем другое. Гвен была такой хрупкой! Как по команде, они развернулись и вышли из комнаты.

Через полчаса дом был освещен десятками свечей. Мэллори и Мелисса наготовили

кучу сандвичей. Их хватило бы на целый отряд. Спенс был рядом с женой, а Кен, не находя себе места, бродил из комнаты в комнату. Крики Гвен были слышны, наверное, и за милю от дома. Кен слышал, как Джози тихим голосом утешала ее.

Потом внезапно наступила тишина, жуткая тишина, будто кто-то выключил звук. Девочки прижались к Кену с обеих сторон, вцепившись в его руки. И вот наконец-то после продолжительного ожидания, длившегося чуть ли не вечность, до них долетел детский крик.

Девочки бросились к двери. Кен за ними. Влетев в комнату, он увидел Джози с ребенком на руках. Она передавала его Гвен, которая тянулась навстречу только что появившемуся на свет младенцу.

– Девочка, – торжественно объявила Джози. В ее голосе дрожали слезы, а на лице сияла улыбка восхищения.

– Спенс, – тихо прошептала Гвен, – похоже, у нее твои глаза.

Девочки, внезапно притихшие, застыли у кровати.

– Идите сюда, – позвал их Спенс. Его хриплый голос дрогнул. – Поздравьте с рождением вашу младшую сестричку.

Заинтригованные девочки неуверенно приблизились и посмотрели на младенца.

– Ты не огорчен, что это не мальчик? – спросила Гвен.

Спенс ответил:

– Как я могу?! У меня самая лучшая семья на свете.

На глаза Джози набежали слезы – такая гордость и любовь звучали в голосе Спенса и такое восхищение светилось на лице.

– Как вы ее назовете? – спросила она.

Гвен и Спенс переглянулись.

– Мы подумываем насчет Мэгги, – сказала мягко Гвен.

В комнате воцарилась тишина, и все посмотрели на Кена.

– Как ты к этому отнесешься? – спросил Спенс.

На лице Кена отразилась целая буря эмоций, бледный как смерть, он отступил к двери. Он выглядел так же, как той ночью, когда ввалился в горную хижину, раненый и истекающий кровью.

– Это ваш ребенок, – пробормотал он. – Называйте, как хотите.

Не сказав больше ни слова, он покинул комнату. Спенс и Гвен понимающе переглянулись. Джози подумала, что здесь есть какая-то тайна, которая неизвестна только ей одной.

Ребенок заплакал, и Гвен начала его утешать, а Спенс и девочки окружили мать. Джози показалось, что она здесь лишняя, и она вышла из комнаты под тем предлогом, что ей надо принести Гвен попить.

На столе лежала груда сандвичей. Джози накрыла их тарелкой. Потом привела в порядок кухню: после девочек и Кена здесь царил настоящий хаос. Наполнив четыре стакана яблочным соком, она принесла их в спальню.

Наконец прибыл доктор Дженкинс. Джози извинилась и,

покинув счастливое семейство, пошла на поиски Кена.

Она застала его в их комнате. Он собирал вещи. Остановившись в дверях, Джози спросила:

– Куда-то уходишь?

Он поднял голову, его холодный взгляд пронзил ее насквозь. Джози шагнула в комнату и в нерешительности остановилась у кровати.

– Ну и ночка сегодня.

Он быстрым движением застегнул молнию на сумке.

– Кен, если ты не хочешь, они не назовут ее Мэгги.

Кен испытующе поглядел на Джози – казалось, он сейчас поделится с ней своими мыслями, чувствами, страхами. Но нет, в следующее же мгновение он взял себя в руки и направился к двери.

– Это была тяжелая ночь, – прошептала Джози. – Тебе бы лучше отдохнуть.

Он остановился, но головы не повернул.

– Я должен идти.

И тут Джози не выдержала.

– Я хочу кое-что узнать, Кен, и не собираюсь дожидаться, когда ты вернешься из очередного приключения. Словом, я знаю, что когда-то ты любил женщину по имени Мэгги. В общем-то, в этом нет ничего необычного для свободного, не обремененного семьей человека. Мой отец, например, был достаточно старый, когда…

– Я не все свои тридцать четыре года был свободен, Джози.

В комнате стало так тихо, что можно было услышать биение двух сердец.

– Ты был женат?..

Он медленно повернулся. В его глазах было сомнение.

Ей вдруг стало безразлично, что именно он скажет: она была готова справиться с чем угодно.

Вцепившись руками в железную спинку кровати, так что побелели суставы, она закрыла глаза и приготовилась слушать.

– Ты права, – сдался Кен, – ее звали Мэгги. Мы были женаты три года.

Три года! Джози пронзила боль сожаления. Конечно, понятно, она не единственная, кто был у Кена. Но, по крайней мере, она надеялась, что была его первой женой. И что-то подсказывало ей, что в первый раз Кена никто не принуждал идти под венец.

– Где она сейчас?

– Она похоронена на небольшом кладбище рядом с моими родителями.

Впервые за долгое время Джози не знала, что сказать. Больше она не задавала вопросов. Но и слова утешения не приходили на ум. Да и какие тут слова, когда не знаешь женщину, которую любил Кен, которую он, быть может, все еще любит.

Кен никогда не говорил с ней о Мэгги. И теперь это открытие болью отозвалось в Джози.

Внезапно она поняла, почему Кен столько раз начинал сначала. Он не просто испытывал судьбу. Он хотел быть уверен, что та, которую он полюбит, не умрет.

Кен откашлялся.

– Мне нужно идти, Джози. Несколько часов назад я разговаривал с Карлом. Он ждет меня.

Она кивнула.

– Раз нужно, значит, нужно.

– С тобой все в порядке?

– Я же взрослая девочка, Кен. Если я смогла вылечить огнестрельную рану и принять ребенка, то, думаю, вполне смогу позаботиться о себе.