Неугомонный Носир

Ортыков Болта

Тут Пулод-амак не выдержал и рассмеялся. И мы все тоже рассмеялись.

— Правда, правда, я так и сказал: «Боюсь твоего поезда. Ни за что не сяду», — повторил Иброхим-чабан.

«А грузовика не боишься?» — спросил человек в фуражке. «А что его бояться? У нас в колхозе двенадцать грузовиков. Я на осле почти и не езжу. Вот уж если и поезд приобретём…» Тут он как расхохочется. «Подожди, будет собственный поезд и в вашем колхозе, — сказал он, — а пока садись на этот». Он повёл меня вдоль поезда и остановился возле вагона без крыши, вроде большого кузова.

«Здесь вам двоим просторно будет», — сказал он. И ещё он велел крепко привязать Кашко. А сам я должен был сесть на какой-то стульчик. Я всё сделал, как мне велели. Площадка вагона была, на мой взгляд, удобнее грузовика. Правда, там нечем было дышать. Площадка на солнце раскалилась, как медь. Поэтому я решил сойти вниз, чтобы немного остыть, сел на землю в тени вагона и… задремал. Очень уж я намучился

тогда. Да, видно, я так крепко заснул, что и не услышал, как поезд тронулся. А когда открыл глаза, состав уже шёл вовсю. Крича, ругаясь, проклиная самого себя, я побежал вслед за поездом. Но что толку? И что мне оставалось делать? Разве можно было кому-либо рассказать о том, как я проспал и поезд и своего Кашко? Меня бы лишь на смех подняли! Вот и всё.

Старик кончил свой рассказ, и перед моими глазами вновь возникла долина Дашти-Калон, товарный поезд, большеголовый пёс с обрывком пёстрой верёвки на шее…

Прощай, Полвон! Ты хорошо служил нам, я привязался к тебе всем сердцем и никогда тебя не забуду…

Самарканд.

1959-1960 гг.