Неукротимая Джо
Шрифт:
— Вероятно, это артисты, которых пригласили на новоселье? Или чьи-нибудь двоюродные родственники? Или это те, кто нарушил границы частного владения? Тогда их надо немедленно выгнать, не правда ли, Джованна?
Она не в силах была вымолвить ни слова, только кусала губы и не сводила с Франко отчаянных синих глаз. Голос молодого графа стал опасно вкрадчивым.
— А может быть, это твои платные гости? Твои клиенты? Те самые, которых быть здесь не должно? Ничего не хочешь мне объяснить?
— Ты сказал, что я могу
— Офис можешь. Ночлежку — нет.
— Это не ночлежка. Это гости из Америки и Англии. И они поживут здесь… у меня.
— Нет.
— Как нет?
— Они не поживут… у меня! Джо, я все объяснил предельно ясно и четко. Смотри на меня. Ты прочитала правила?
— Да! Прочитала! Но я их прочитала уже после того, как все это задумала. Дело уже пошло, заявки получены, приглашения разосланы. Было слишком поздно что-то менять…
— Почему ты начала, не спросив меня?
— Я и в голове тогда не держала, что тебя надо спрашивать. Господи, Франко, да я же не бордель здесь открывать собралась…
— Да? Не знаю, не знаю…
Джованна в панике проследила его взгляд. Изрядно набравшиеся молодожены самозабвенно обнимались на глазах у всех, причем юбка у молодой задралась до самых трусиков, а раскрасневшееся лицо и закрытые глаза выдавали крайнюю степень возбуждения.
— Если они не займутся через пять минут любовью прямо на газоне, то я не Франко Авесано! Джо, мне плевать на вопросы бизнеса. Мне плевать даже на то, что ты нарушаешь установленные мной правила. В конце концов, ты всегда была спорщицей. Меня убивает другое. Ты меня обманула. Ты не доверяешь мне, и я теперь тоже не могу доверять тебе.
Он схватил ее за плечи, сильно тряхнул, Джо закусила губу до крови, чтобы не заплакать
— Ты доверила мне свое тело. Ты мне отдалась там, на поляне. Но когда дело дошло до твоей жизни, ты перестала мне доверять. Ты разделила свою душу и свое тело. Знаешь, как называются такие женщины?
Она рванулась, но стальные объятия держали крепко.
— Почему, Джо, почему? Неужели я для тебя такой монстр? Неужели со мной можно только трахаться? Чем я заслужил такое отношение к себе?
— Я… что ты собираешься делать?
— Прекратить это все.
— Но, Франко, ты не можешь…
— Я могу практически все. Особенно у себя дома. Это не игра, Джованна. Ты больше не маленькая девочка, ты не можешь приехать в «Роза ди Казерта» и перевернуть все с ног на голову.
— Я не хотела ничего плохого. Чем могут навредить эти люди? Тем, что увидят красоту этих мест? Тем, что полюбят Италию точно так же, как когда-то полюбила ее я? Что за преступление я совершаю, Франко?
Он посмотрел ей в глаза и тихо сказал:
— Ты меня предала. Черт с ними, с туристами, но ты и я… Эх, Джо, зачем ты это сделала… Ладно. Пойду сниму сюрприз с дерева.
— Ты отключишь электричество?
— Я что, похож
— Франко! Ты хочешь… прогнать всех?
— Нет. У тебя, как ни крути, новоселье. У людей праздник. Хороший праздник, лица у всех счастливые. Я не стану его портить. Но завтра всякая деятельность твоего турбюро прекращается. Ты извинишься перед своими гостями, выпишешь им чеки и отправишь домой. Или в любую гостиницу Италии.
— Чеки? Но у меня нет…
— Джованна, я несколько раз слышал от тебя, что ты взрослая деловая женщина. Веди соответственно. Ты подвела клиентов — плати.
— Где я возьму деньги?
— Обычно в таких случаях закладывают имущество. В случае с Пикколиньо вопрос спорный, потому что это МОЕ имущество, но в знак прежней дружбы я готов закрыть глаза на некоторые формальности и выплатить тебе залог за этот дом.
— Ах ты, несчастный граф…
— Тихо. Тебя ждут гости. Я тебе предложил простую и элегантную комбинацию. Не хочешь — не надо. Но завтра все должно закончиться…Черт возьми, что это?!!
Джованна сквозь слезы взглянула в окно. Там, среди гостей, в элегантном черном платье и с единственной нитью жемчуга на шее, шла Маргарита Аверсано. На тонких губах играла приветливая улыбка, она раскланивалась с односельчанами, дети прыгали вокруг нее и дарили цветы… Франко порывисто обернулся к Джованне, она ответила сердитым и счастливым одновременно взглядом.
— Как тебе это удалось?
— Потом расскажу. Ты не присоединишься к нашему празднику?
— Нет.
— Почему, Франко? Из-за глупых амбиций? Хорошо, не глупых. Из принципа, да?
— Если хозяин замка придет на праздник, значит, он одобряет все, что здесь происходит. Начни он завтра выгонять тех, с кем сегодня пил вино, его сочтут сумасшедшим…
— А если он будет единственным, кто НЕ придет на праздник, кем его сочтут тогда?
— Джо…
— Не надо, Франко. Мы поговорим обо всем завтра. Честно и напрямик. Сегодня мне надо к гостям. С твоего позволения…
Она скользнула к дверям, прижимая к груди подтаивающий контейнер с мороженым, на пороге обернулась и тихо сказала:
— Я была бы счастлива, если бы ты остался. Я… люблю тебя, Франко.
Через секунду на кухне Пикколиньо остался один Франко Аверсано. Его брови были нахмурены, рот разинут, а в глазах плескались изумление, недоверие и счастье в равных пропорциях.
Еще через четверть часа на кухне никого не осталось.
8
Праздник гремел и искрился вокруг Джованны, но она все видела в черно-белом цвете. Франко не простит ее и не позволит всему этому продолжаться. Какая разница, что у нее полно других заявок. Какая теперь вообще разница, будет у нее свой бизнес или нет.