Неукротимое пламя
Шрифт:
– Но для чего? – настаивала я на подробностях.
Фабиан Вайз не спешил с ответом. Он подошел к высокому, почти под потолок стеллажу, откуда извлек толстенькую, слегка уже потрепанную книгу. Пролистав ее, он протянул мне спрятанную между страницами фотографию. Для того чтобы взять ее, мне пришлось встать с кровати и подойти к профессору.
Фотография выглядела старой, но не потрепанной, и изображала позирующих на камеру людей. Если конечно это можно назвать позированием: застывшие в безэмоциональной маске лица, руки вытянуты вдоль туловища. Даже женщины и то выглядели серьезно и безрадостно. Можно предположить, что и в жизни им не свойственно
– Семья Лоркенсов представляла древний магический род, – пояснил профессор Вайз. В моем мозгу тут же возник наводящий вопрос, на который мужчина ответил самостоятельно, не дожидаясь, когда я спрошу.
– Они являлись Темными. Их магия была настолько древней и темной, что представляла собой первозданное, непобедимое зло. Самой собой, весь магический мир ненавидел эту семью, и лишь тому симпатичному малышу, которого ты видишь на фотокарте, удалось найти союзников, среди которых были даже эльфы. Молодой Лорд Эдвард Лоркенс собрал настоящую армию, целью которой была безграничная власть и подавление восстания протестующих и спустя тридцать лет, в тысяча девятьсот девяносто седьмом году разразилась настоящая война, в которой семья Лоркенсов погибла. Все ее члены, кроме самого Эдварда. До сих пор о его исчезновении ходят разные толки. Кто-то говорит, что он тоже погиб, кто-то, что исчез бесследно…
– А как считаете вы? – затаив дыхание, спросила я. «Нам велено доставить вас Лорду, юная госпожа», – вспомнила я слова душегубов. Так что правду я уже знала, но хотелось услышать, что скажет мой благодетель.
– Я думаю, что он никуда и не уходил. Он где-то рядом, поблизости. Ждет своего часа, чтобы снова восстать и править. А пока его делами управляют верные приспешники.
– Но зачем они охотятся за мной? – теперь я более или менее могла доверять ему, а потому я решила расспросить обо всем. Профессор Вайз пристально посмотрел на меня. Его взгляд был изучающим, даже сканирующим, и не очень приятным. Ответ же и вовсе оказался убийственным:
– Ты последняя из рода Лоркенсов. Да, твои родители являются для тебя приемными. Мне тяжело тебе это говорить, но пришло время узнать тебе правду.
Я громко икнула, а затем нервно засмеялась. Нет, этот чудак точно издевается. И вообще, я отказываюсь верить в реальность происходящего!
– Пришло время? – переспросила я, стараясь не сорваться на крик. – Восемнадцать лет я считала этих людей своими родителями! Я считала себя любимым и желанным в семье ребенком, а теперь выясняется, что я подкидыш, выродок каких-то сумасшедших ублюдков, и вы говорите, что пришло время!
Я тяжело дышала, возбужденная негодованием. Профессор Вайз оставался спокойным. Он смотрел на меня с пониманием и даже, казалось, с сочувствием. Мне вдруг стало стыдно за свою истерику. В конце концов, этот человек всего лишь поведал мне историю моего происхождения.
– Что же мне делать? – безнадежно спросила я.
– Спрятаться, – просто ответил профессор, чем вызвал у меня недоумение.
– Куда? – с иронией поинтересовалась я.
У профессора нашелся ответ и на этот вопрос:
– Единственным надежным укрытием от преследований слуг Лорда является Академия.
Я обомлела.
– Вы предлагаете мне поступить в магическую Академию? Ту самую, о которой вы говорили мне? – сама того не замечая, с восхищением воскликнула я.
Так, стоп. Кто сказал,
Я с подозрением посмотрела на мужчину, и на всякий случай отошла как можно дальше, будто это могло меня спасти, в случае если мой спаситель окажется злодеем.
Однако резкая смена моего настроения нисколько не смутила профессора, да и вообще он выглядел так, будто его давно уже ничто не волновало и не удивляло.
– Да, именно это я и хочу предложить тебе, Настя, – подтвердил он, при этом странно произнеся мое имя.
– Почему я должна доверять вам?
Профессор пожал плечами.
– Ты ничего не должна мне. Конечно, ты можешь не доверять, и это правильно, но ты должна понять одно – люди, охотящиеся за тобой, очень опасны и укрыться от них практически невозможно. Более того, как ты уже имела несчастье убедиться, для них не существует никаких препятствий и чувство пощады им неведомо. Отказываясь принять мою помощь, ты не только подвергаешь опасности свою жизнь, но и жизни своих друзей, близких и просто знакомых и не знакомых тебе людей, по несчастливой случайности оказавшихся рядом. Ты, конечно, можешь отклонить мое предложение, но поверь, это будет крайне неразумным поступком, и потому, во избежание опрометчивого решения я хочу дать тебе время подумать. Неделю.
Неделю! Этого срока едва ли хватит, чтобы съездить к родителям и попрощаться с ними.
– Это много, – ответил на мои размышления профессор Вайз. – Теперь, когда люди Лорда Лоркенса объявили на тебя охоту, даже минута без надлежащего присмотра является риском.
Я молчала, в смятении не замечая, что жую губу.
– Мне нужно подумать, – промямлила я, разглядывая висевший на стене портрет профессора.
– Конечно. Неделю, – заладил Вайз. – А чтобы ты могла связаться со мной, я дам тебе вот что, – он подошел к окну, и, я только тогда заметила клетку со странной экзотической птицей. Открыв клетку, профессор выпустил птицу, и она, сделав небольшой круг, послушно уселась ему на плечо. – Это неркида, представитель златохвостых, – поведал мистер Вайз. – Данный вид выведен учеными – селекционерами Института Магических Наук еще во время войны, специально для передачи секретной корреспонденции. Эти птицы наделены множеством достоинств, но главной особенностью является умение становиться абсолютной невидимой во время полетов.
Я громко ойкнула и отвернулась, когда профессор безжалостно выдрал из тельца несчастной птички роскошное, белоснежного цвета перо.
– Возьми, – невозмутимо протянул он мне его, не замечая моей реакции, и я, превозмогая неприятное чувство, взяла перо. – Если нужно будет отправить мне письмо, просто подожги это перо и неркида сама прилетит к тебе.
– Сжечь перо? – заикаясь, пролепетала я, с недоумением разглядывая перо и не понимая, где же возьму решимости предать огню эту удивительную красоту.
– Да, сжечь, – совершенно обыденным тоном подтвердил мистер Вайз. – А теперь, если ты все еще отказываешься от медового молока, я верну тебя обратно. Понимаю, что возвращаться к…мертвому телу твоего друга тебе очень неприятно, но ничего не поделаешь – иначе нельзя.
Я вздрогнула от страха, который, подобно электрическому разряду, пронзил все мое тело, каждую его клеточку, задев каждый нерв. Я-то, наивная, расслабилась, думая, что пережитый кошмар остался позади.
– Но, профессор, – умоляюще залепетала я, – как же я вернусь, когда там эти… Душегубы?