Неукротимые удовольствия

Райт Сюзанна

Джесси перехватил его взгляд и перевёл его на бар. В отражении зеркальной стены за стойкой Доминик разглядел кислое выражение лица Шарлин, когда она со стуком поставила поднос. Она заговорила сердитым шёпотом с одним из одиноких выпивох в баре, как будто хорошо его знала. Доминик нахмурился. Он узнал мужчину. Подумал, может быть, он видел его в парикмахерской.

— Ты привлёк к себе немало внимания, Доминик, — сказала Харли, её глаза заблестели.

Мила промурлыкала.

— Держу пари, сейчас многие языки треплют.

Доминик

ущипнул Милу за ухо.

— Есть только один язык, который меня интересует. Это очень талантливый язык. Я знаю, что оно хочет лизать мой член — я не знаю, почему ты ему не позволяешь. Это просто подло.

Она пожала плечами, бросив на него взгляд, полный притворного сочувствия.

— Я кошка-манул, милый. Мы все подлые.

— Что, если я вымою свой член как можно тщательнее, чем когда-либо, и удостоверюсь, что он действительно чистый?

— Это не имело бы значения.

Он ухмыльнулся.

— Ах, я вижу, моей малышке нравится сосать грязные члены.

Покачав головой над его идиотизмом, она схватила его пиво.

— Как я уже говорила раньше: безнадёжен.

— Эй, я здесь, чтобы исполнить любую твою фантазию. Если ты хочешь отсосать…

Он замолчал со стоном, когда она обвела языком горлышко его бутылки.

— Ах, это несправедливо.

— Как сказала бы моя мама: «Справедливо? Что такое справедливо? Я не знаю этого слова».

Господи, его член затрепетал от её прокуренного голоса, говорящего с сильным русским акцентом. Доминик прижал её к себе.

— Скажи это ещё раз.

Смеясь, она ущипнула его за ухо.

— Я хочу танцевать. Ты идёшь?

— Придёшь? Позже. Надеюсь, пару раз.

Закатив глаза, она соскользнула с его колен.

— Секс всегда влияет на мозг, не так ли?

— Вокруг тебя, да.

Прижавшись спереди к её спине и обхватив одной рукой, он повёл её через клуб. Когда они приближались к танцполу, Мила краем глаза уловила красную вспышку, и кто-то восхищённо крикнул:

— Доминик!

Он быстро повернулся, удерживая Милу перед собой, так что она встала между ним и другой женщиной, которая резко остановилась.

— Иден, — просто поприветствовал он.

Мила почувствовала, как у неё покалывает кожу головы. Брюнетка даже не взглянула на неё, несмотря на то, что он обернут вокруг Милы, как чёртов победный флаг. Нет, Иден просто смотрела на него, как на конфету, разглаживая рукой своё красное платье. Судя по её похотливой, ностальгической улыбке, она знала его с библейской точки зрения. Тьфу.

Интеллектуально Мила понимала, почему женщину не отпугивало её присутствие. Это не было проявлением неуважения со стороны Иден. Просто ей никогда бы не пришло в голову, что Доминик думал о Миле не просто как о развлечении на сегодняшний вечер. Тем не менее, она была зла. Чёрт возьми, он принадлежал ей. Её кошка обнажила клыки, желая содрать с сучки плоть.

— Как дела? — Иден

замурлыкала.

— Прекрасно, — сказал он ровным тоном. — Ты знакома с моей Милой?

Брюнетка замерла, а затем её брови взлетели так высоко, что почти достигли линии роста волос.

— Твоя Мила? — Её взгляд упал на Милу, и её улыбка дрогнула. — Нет, мы не знакомы. Хотя ты выглядишь знакомой.

Затем её взгляд упал на то место, где кончик пальца Доминика обводил укус на шее Милы. В шоке приоткрыв рот, Иден уставилась на него.

— Вау, я этого не предвидела. Вообще. — Она придвинулась ближе, протянув руку, чтобы коснуться его плеча. — Я имею в виду…

— Опусти грёбаную руку, — сказала Мила холодным, как мороз, голосом. — Эй, я понимаю. До сих пор Доминик не брал на себя обязательств. Трудно поверить, что он внезапно изменился. Трудно по-настоящему уважать эту метку на моей шее, когда ты не уверена, что она имеет какое-то реальное значение. Что ж, для меня она имеет значение. И если ты не хочешь, чтобы я засунула ножку стула так глубоко в твою тощую задницу, что ты захлебнёшься собственным дерьмом, тебе нужно убираться восвояси… быстро.

Слегка отступив назад, Иден опустила руку и нервно сглотнула.

— Теперь я вспомнила тебя. Ты та, кто ранила моего друга из прайда, Рэндала, несколько недель назад в Энигме. Ты с такой силой ударила его барным стулом по голове, что проломила ему череп. Сейчас с ним все в порядке, на случай, если тебе интересно.

— Не интересно. — Тигр пытался подсыпать наркотик в напиток Милы — он сам напросился. — Теперь ты можешь идти.

Иден перевела взгляд с Доминика на Милу.

— Приятного вечера. — Она плавной походкой удалилась, но кошка Милы не расслабилась.

Он приблизил губы к её уху.

— Ты действительно ударила её члена прайда по голове барным стулом?

Её губы скривились от смеси гордости и юмора в его голосе.

— Дважды, — ответила она.

Посмеиваясь, он похлопал её по заднице.

— Двигайся.

На танцполе масса тел подпрыгивала, вращалась и раскачивалась, когда они смеялись, целовались и улюлюкали. Он схватил Милу за затылок и притянул её вплотную к себе, положив свободную руку на её задницу. Его член, твёрдый и налившийся, оперся ей в живот, напоминая ей, каково это — чувствовать его внутри себя.

Она обвила руками его шею, пока они раскачивались. Извивались. Прижимались. Его рот чередовался между пожиранием её рта и насилием шеи. Каждое прикосновение было подобно удару хлыста удовольствия по её клитору.

Он провёл большим пальцем по её соску, посасывая впадинку у неё за ухом.

— Ты влажная для меня?

— Ты знаешь, что я такая.

— Жаль, что мы сейчас не в таком месте, как Энигма.

Ночной клуб был эксклюзивным для перевёртышей и разрешал полноценный сексуальный контакт — даже на самой танцплощадке.