Неукротимый горец
Шрифт:
Хейден обнаружил, что хочет, чтобы она открыла глаза и он мог увидеть их. Он хотел поклясться ей прямо здесь, чтобы она знала: он будет сражаться за нее. Но она лежала без чувств в его объятиях.
Его клятве придется подождать, но ничто не сможет помешать ему посвятить себя ей.
— Она жива? — спросил Фэллон.
Хейден поднял глаза и вздрогнул от неожиданности, увидев Фэллона так близко, хотя и не слышал, как тот подошел. Это было непохоже на Хейдена, но, опять же, он никогда раньше не держал в руках
— Едва. У нее сильное кровотечение, хотя я не могу определить, куда она ранена.
— Судя по крови на твоей руке, я бы сказал, что куда-то в спину.
Хейден посмотрел на руку, обнимавшую ее, и поморщился. Вряд ли у них много времени, чтобы спасти ее.
— Она дрожит.
— Так давай унесем ее отсюда, — сказал Фэллон.
Хейден поднял маленькое тело на руки. Она была легкой, но сквозь одежду он ощущал пышные изгибы, выдававшие женскую сущность. Он кивнул Фэллону и ждал. Фэллон положил руку на плечо Хейдена, и через мгновение они уже стояли в главном зале замка Маклауд.
— Господь милосердный! — воскликнул кто-то от их внезапного появления в замке.
— Соня! — заорал Фэллон.
В зале толпились Воители, но Хейден видел только женщину. Он хотел, нет, отчаянно мечтал, чтобы она выжила, и невероятно удивился, обнаружив, что молится — то, чего он не делал с тех пор, как убили его семью. В этот же момент он решил, что будет защищать ее любой ценой.
Хейден чувствовал тепло ее крови, стекавшей по его руке и падавшей с локтя темными каплями на каменный пол. Ее дыхание было прерывистым, тело казалось таким неподвижным, что он посчитал бы ее мертвой, если бы не видел, как ее грудь поднимается и опускается, медленно, но верно.
— Соня, скорее! — крикнул Хейден.
Мысль о том, что он держит в руках еще одно мертвое тело, заставила сердце Хейдена вздрогнуть от ужаса.
Его окружала смерть. Так было всегда и, вероятнее всего, так всегда и будет. Но сейчас он хотел жизни для этой маленькой женщины, кем бы она ни была.
С шумом и свистом в главном зале приземлился Брок с Соней на руках. Брок сложил большие блестящие темно-синие крылья и, поставив Соню на ноги, укротил своего бога и вернулся в нормальное состояние.
Соня, не говоря ни слова, бросилась к Хейдену. Ее огненно-рыжие волосы были заплетены в толстую косу, вокруг лица завивались тонкие пряди.
— Положи ее на стол, — велела ему Соня.
Хейден не хотел выпускать свою находку из рук, но знал, что у него нет выбора, если он хочет, чтобы она выжила. Он взглянул на нее, на ее приоткрытые губы и неземной красоты лицо.
— Ей холодно.
— Я согрею ее, как только исцелю, — ответила ему Соня, взгляд ее янтарных глаз встретился с его. — Позволь мне исцелить ее, Хейден.
Куин сделал шаг к столу.
— Брок…
— Я
Хейден посмотрел на двух Воителей и увидел, что их взгляды устремлены на женщину в его руках. Было что-то в их тоне, что он должен был узнать, но он не мог сфокусироваться ни на чем, кроме этой женщины.
Он заставил свое внимание переключиться на Соню.
— Я думаю, что рана у нее на спине.
— Тогда клади ее на живот, — сказала Соня, закатывая рукава платья.
— Я помогу, — сказала жена Лукана, Кара.
Хейден взглянул сверху вниз на Кару. Между ними и раньше возникали сложности, поскольку в жилах Кары текла кровь драу. Может быть, она никогда и не проходила ритуал, но этого было достаточно, чтобы Хейден хотел видеть ее мертвой.
Только из уважения к Маклаудам Хейден оставил Кару в покое. И все же ее присутствие беспокоило его. Зло порождает зло, и лишь дело времени, когда оно захватит Кару.
Следующее, что осознал Хейден: две другие женщины замка, Маркейл и Ларина, также находились здесь. Все, кроме Ларины, являлись друидами. Только Ларина была женщиной-Воителем.
Фактически единственной женщиной не замужем за Маклаудом была Соня, и Хейден не раз видел, каким взглядом Брок смотрит на нее, когда думает, будто его никто не видит.
— Нужно разрезать ее платье, — сказала Соня.
Хейден без промедления позволил вырасти красному когтю из своего пальца. Одним ударом он разрезал платье, и оно распахнулось, открыв спину женщины. И все присутствующие в зале ахнули, затаив дыхание. Внутренности Хейдена сжались, кровь превратилась в лед.
— Дьявольщина, — пробормотал Куин и провел рукой по губам.
Хейден не находил слов, когда смотрел на шрамы, покрывавшие спину лежащей на столе женщины. Кем бы ни была эта незнакомка, она страдала много и ужасно. И часто. Потребность Хейдена защищать ее не шла ни в какое сравнение с той волной гнева и острой жалости, что поднялась в нем сейчас.
Он найдет того, кто сделал с ней это, найдет и заставит страдать так же, как заставили страдать ее. А потом он убьет его.
Тем не менее, одна из ее ран на плече привлекла взгляд Хейдена.
— Что произошло с ней?
Соня наклонилась ближе и потрогала кровоточащую рану.
— Похоже на какой-то клинок. Мне нужно очистить рану, чтобы определить, что именно случилось, но, судя по тому, что я вижу, я могу сказать, что оружие прорезало кожу, а потом его протащили от плеча по спине вдоль лопатки.
Через мгновение рядом с Соней появилась чаша с водой. Она отжала тряпку и стала промывать рану. Несколько мучительных минут спустя Соня подняла голову, ее губы сжались в тонкую линию.
— С этой раной связана магия. Я не могу сказать, стала ли она причиной этой раны или только заставила ее гноиться.