Неукротимый, как море
Шрифт:
— Своего рода талисман? — Девушка состроила разочарованную гримаску. — И только-то?
— О, в тебе масса и других качеств. Хочешь наглядный урок?
— С удовольствием.
Спустя еще час Ник отправился за повторной порцией пиццы.
— Тебе надо остаться как минимум до двадцать седьмого числа, — сообщил он с набитым ртом.
— Николас, милый, но как же я объяс…
— А ты им позвони. Скажи, мол, умерла любимая тетушка, скажи, что выходишь замуж…
— Даже если бы я и выходила замуж, это ничуть не уменьшило бы важность моей
— Да, знаю, но ведь я прошу всего-то пару дней.
— Ну ладно. Завтра позвоню Тому Паркеру. — Саманта лукаво улыбнулась. — И не надо так хмуриться. Подумаешь, окажемся по обеим сторонам Атлантики. Это, можно сказать, ближайшее соседство.
— Ты ему сейчас позвони. Во Флориде как раз обеденное время.
У Саманты ушло минут двадцать на уговоры, умасливание и обещания. Наконец свирепый голос в телефонной трубке превратился в неохотное бормотание.
— Ох, Николас Берг. Вы когда-нибудь подведете меня под монастырь, — строго заявила Саманта, кладя трубку.
— Ну вот и приятная тема для разговора, — бодро закивал Ник, и девушка наподдала ему подушкой.
Следующим утром телефон зазвонил в две минуты десятого. В это время они были в ванной, так что распаренный Ник выбежал в комнату голышом, чертыхаясь и брызгая во все стороны пеной.
— Мистер Берг? — Голос Джеймса Тичера прозвучал резко и по-деловому. — Вы оказались правы. Вчера днем «Флотилия Кристи» подала ходатайство на отсрочку слушаний.
— На сколько?
— На девяносто дней.
— Вот скотина… — буркнул Ник. — Основания?
— Якобы им нужно подготовить аргументацию.
— Заблокируйте петицию, — приказал Ник.
— Я встречаюсь с секретарем в одиннадцать. Буду настаивать на немедленном предварительном слушании в целях определения основных дат.
— Главное, вытащить их на глаза арбитражных судей.
— Сделаем.
Саманта недвусмысленно пригласила Ника залезть обратно в ванну, подтянув колени к подбородку. Волосы ее были заколоты на макушке, хотя отдельные влажные пряди игриво липли к голой шее и щекам. Выглядела она такой розовой и хорошенькой, что ее хотелось потискать, как младенца.
— Осторожней, сэр, смотрите, куда ставите лапы, — насмешливо предупредила Саманта, и Ник почувствовал как начинает отпускать натянутые нервы. Да, это она умеет.
— Если сможешь оторваться от микроскопа и своей пахучей рыбьей коллекции, то я готов покормить тебя в «Амбассадоре».
— Серьезно?! Я о них столько всего слышала! Ради такого пиршества я не прочь пешком пройти через весь Лондон!
— Столь немыслимой жертвы не потребуется, хотя обед придется отработать: нужно очаровать целый клан шейхов из диких пустынных племен. Говорят, они особо симпатизируют блондинкам.
— Ты хочешь продать меня в гарем? Хм-м, звучит заманчиво. Я всегда хотела пощеголять в прозрачных шароварах.
— Да, продавать буду, но только не тебя, а айсберги… Словом, план такой: я умыкну тебя ровно в час от главного входа
Посмеиваясь, девушка выбралась из ванны и принялась хлопать дверцами шкафчиков, а Ник тем временем сел за телефон.
— Это Николас Берг. Я хотел бы поговорить лично с сэром Ричардсом.
Ричардс работал в Ллойде и был давнишним другом.
После этого Ник позвонил Шарлю Гра.
Задержек не предвиделось, дату окончания постройки «Морской ведьмы» не перенесли.
— Не сердись, что по моей вине у тебя возникли неприятности с Александером.
– Ca ne fait rien,[14] Николас. Удачи тебе на слушаниях. Буду следить за бюллетенем Ллойда.
У Ника немного отлегло от сердца. Шарль рисковал карьерой, показывая ему «Золотой рассвет». Дело могло обернуться куда серьезнее.
Затем он почти полчаса беседовал с Бернардом Уэки из бермудского офиса. Двумя часами ранее с борта «Колдуна» прислали телекс: буксир шел по графику, буровую вышку доставят к пункту «Браво II» в назначенный срок, после чего возьмутся за новый, уже поджидавший их заказ.
— Дэвид Аллен — парнишка что надо, — одобрительно сказал Бернард. — Кстати, ты договорился с Левуазаном? Он готов принять «Морскую ведьму» под свое командование?
— Жюль, как всегда, разыгрывает из себя примадонну. Он еще не сказал «да», но к сроку появится на борту.
— Что ж, значит, подберется отличная команда. Когда достроят «Ведьму»?
— К концу марта.
— Чем быстрее, тем лучше. У меня контрактов навалом, хватит, чтобы гонять оба буксира без передышки вплоть до ледового проекта.
— Я как раз сегодня обедаю с шейхами.
— Да, слышал. Должен сказать, интерес очень большой. Чутье подсказывает, дело стоящее. Они и сами знают, что назревает нечто серьезное, но уж очень народец уклончивый… Сплошные непроницаемые улыбки, как на морде у сфинкса… Когда мы тебя увидим?
— Появлюсь, дай только вытащить Дункана в арбитражный суд. Будем надеяться, в конце месяца.
— Ты уж постарайся, надо о многом поговорить…
Затем Ник сделал перерыв и выкурил первую сигару за день. Ему не очень хотелось звонить в Монте-Карло: предстоящий разговор обойдется в пятьдесят тысяч долларов, если не сказать семьдесят пять. Тут он напомнил себе, что скупой платит дважды, решительно поднял трубку и, набрав нужный номер, сообщил свое имя и попросил соединить с секретарем.
В ожидании за телефоном в голову пришла мысль, что его жизнь усложнилась в очередной раз. Скоро наступит время, когда одного лишь Бэча Уэки будет недостаточно: потребуется учредить лондонское представительство компании «Океан», со всеми необходимыми офисами, клерками, бухгалтерией и папками для бумаг; затем наступит очередь для нью-йоркского отделения, филиала в Саудовской Аравии… словом, придется раскручивать весь цикл заново. Он вдруг вспомнил Саманту, безмятежное и простое счастье, жизнь без изматывающих подводных камней — и тут в трубке щелкнуло, и он услышал тонкий, высокий, почти женский голос.