Неукротимый огонь

Льюис Сьюзен

Рианон улыбнулась, наслаждаясь его восхищением при виде просторной гостиной и окон, из которых открывался живописный вид на бассейн.

– Ты точно не сердишься, что я свалился как снег на голову? – осторожно спросил Оливер. Они оба подошли к окну. – Может, я нарушил рабочую атмосферу?

– А ты сам как думаешь? – Она рассмеялась.

Они вышли на террасу. Оливер прислонился к деревянной колонне, развернул Рианон к себе и пристально посмотрел ей в глаза.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – отозвалась она.

Он улыбнулся, взял ее за подбородок и нежно поцеловал в губы.

– Ты, кажется, говорила, что тебе

надо в душ? – произнес он. Его пальцы уже принялись расстегивать ее юбку.

– М-м-м… – последовал ответ.

– Боже, какой аромат, – простонал Оливер, сдернул с нее юбку и отшвырнул в сторону. За юбкой последовала блуза. Не прерывая поцелуя, он потянулся, чтобы расстегнуть ее бюстгальтер.

Он невнятно застонал, уткнувшись в нее, и голос его слегка задрожал, когда он справился с этой задачей и сжал в ладонях ее тяжелые груди.

Ее пронзил острый прилив желания, когда он чуть укусил ее в губы, а потом начал массировать ее груди и с силой, до боли сжимать отвердевшие соски. Она чувствовала на макушке его жаркое дыхание. А пение птиц за окном и монотонный шум леса, казалось, погружали ее в гипнотический транс, удесятеряя наслаждение от прикосновений Оливера.

– Дай посмотреть на тебя, – прошептал он.

Рианон послушно сделала шаг назад. Оливер распустил ее волосы по плечам и отдался созерцанию великолепной груди. Пальцы его зарылись в густые волосы подруги, он наклонил голову, втянул в рот один сосок, выпустил его, захватил губами другой и стал ласкать его языком. Затем положил руки на ее бедра, полюбовался ею, взял ее руку и положил туда, где у него затвердело.

– Душ здесь есть, – сказал он хрипло. Она сжала ладонь, и у него перехватило дыхание. Он указал ей в окно на душевую возле бассейна и прошептал на ухо: – Раздевайся скорее. Я найду мыло.

Через несколько минут оба уже стояли под струей прохладной воды, намыливали друг друга и думали о том, что вот-вот настанет минута, когда они не смогут больше сдерживаться.

Когда он наконец уложил ее на площадку около бассейна и накрыл собой, из-за деревьев бесшумно скользнула Рэнди Тикстон. В руке у нее была видеокамера, и автоматическая перемотка пленки уже началась.

Лиззи еще не успела открыть глаза, но уже поняла, что в комнате кто-то есть. Или только что вышел, и шаги ее разбудили.

Она лежала, не шевелясь, и прислушивалась к неумолчному гудению за окном; солнце согревало ее, а с потолка от вентилятора шла струя прохладного воздуха. Было слышно, как в ванной капает вода, как шелестит легкий летний ветер.

Наконец Лиззи решила, что пора открыть глаза, и увидела над собой только колеблемую ветерком противомоскитную сетку. Приподнявшись на локтях, она огляделась. Как будто ничего не сдвинуто, но здесь точно кто-то был, она готова поклясться.

Лиззи села на край кровати, спустила ноги на пол и вдруг почувствовала, что что-то не так. Ей не сразу стало ясно, что именно. Конечно, призрачный гость ни при чем. Ее мозг еще не проснулся, причина ощущения вот-вот всплывет из глубин на поверхность сознания.

Она и всплыла, словно некто невидимый резким движением сдернул покрывало. Лиззи напряглась, пытаясь побороть острую боль одиночества. Но прошлое и настоящее уже накатили на нее, уже подавили ее сопротивление. Ричард умер. Так внезапно появился Оливер. Энди она не нужна. Осталась растерянная, несчастная дуреха, которая позволила использовать себя

как шлюху. Ее жизнь ничего не значит без Ричарда. Почему Бог послал ей такую судьбу? Почему Энди обошелся с ней так жестоко? Зачем Оливер вторгся в их жизнь?

Она несколько раз глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, усилием воли подняла голову и попыталась отогнать горькие мысли. Когда она просыпается, всегда одно и то же. Через несколько минут она будет в норме.

Лиззи крепко зажмурилась. Пальцы с силой вцепились в край кровати. Она презирала себя за то, что так сильно завидует счастью Оливера и Рианон. Теперь внимание Рианон безраздельно принадлежит Магиру, а ведь целых два года, с тех самых пор, как Ричард погиб в автокатастрофе, подруги были неразлучны. Обе всегда были готовы прийти друг другу на помощь, подставить плечо, они делили пополам все удары судьбы и триумфы, они делали программу, работали бок о бок и радовались растущей известности и доходам. И вот три месяца назад, когда они на фирме “Де Бирс” снимали сюжет об особом мире алмазного бизнеса, в один прекрасный день открылись двери лифта, и в их жизнь вошел Оливер Магир, подхватил Рианон и украл у Лиззи право называться ее лучшим другом.

Лиззи вскочила, набросила на себя полотенце и подошла к зеркалу. Волосы еще не высохли после душа. Она взяла гребень и попыталась распутать их, хотя на сердце у нее было так тяжело, что рука дрожала. Бывают минуты, когда все на свете дается с таким трудом, что хочется спросить себя: а стоит ли мучиться? Прошло два года, а она все еще тоскует по Ричарду, чувствует себя такой заброшенной, как будто его похоронили вчера.

Глядя в зеркало, она заставила себя изобразить улыбку, хотя в горле стоял ком. Сколько раз друзья советовали ей найти другого человека и начать новую жизнь. Эти советы казались донельзя пошлыми, но несколько раз она все же пересиливала себя и соглашалась встретиться с мужчинами, с которыми ее знакомили. И каждое свидание было настоящим бедствием. Как будто она оказывалась в чужой стране, где язык и нравы ей неизвестны, где окружающим некогда или неохота вникать в ее положение, и всякая попытка приспособиться только усиливает тоску по родине. Но так не может продолжаться вечно, ей придется распроститься с прошлым и каким-то образом убедить себя в том, что жить можно и без Ричарда.

На веранде что-то скрипнуло. Лиззи быстро обернулась к огромному, до пола, окну, инстинктивно запахнувшись в полотенце. Она ничего не разглядела, так как жалюзи ослепительно сверкали на солнце. Зато заметила, что одна из дверей слегка приоткрыта, и на цыпочках прокралась туда. Теперь ей стало ясно, что непонятный скрип периодически повторяется.

На порог легла тень, и Лиззи быстро отпрянула от двери. Сердце колотилось, но скорее от любопытства, чем от страха. Она осторожно подобралась к другому окну и выглянула сквозь тонкую газовую занавеску.

Отсюда ей было видно деревянное кресло-качалка, которое все еще раскачивалось. Скрип теперь прекратился, и тень с порога исчезла, но кто-то, вне всякого сомнения, еще здесь.

Лиззи выждала несколько секунд, потом приподняла занавеску.

На краю веранды спиной к коттеджу стоял и курил Энди. Лиззи едва не ахнула и хотела было поскорее отступить от окна, но он почувствовал на себе ее взгляд и обернулся.

– Значит, ты проснулась, – сказал он.

Она подошла к двери и встала на пороге, скрестив на груди руки и прислонившись к косяку.