Неукротимый
Шрифт:
Мое лицо вытягивается, и, как только я собираюсь спросить его, что он имеет в виду, он добавляет:
— Не испытывай жалость ко мне. И не думай, что ты знаешь меня. Ты ничего обо мне не знаешь.
Мое лицо вспыхивает, желая избежать ссоры, я отпускаю его рукав, и начинаю отходить от него. Он ловит мою руку, и крепко ее удерживая, ведет меня в другом направлении. Сбитая с толку, я тихо спрашиваю:
— Куда мы идем?
Он долго ведет меня, прежде чем отвечает:
— Я проведу тебе экскурсию по моему дому.
Он
С открытым от удивления ртом, вслед за ним я выхожу из танцзала, далее вниз по коридору, а потом вверх по узкой лестнице. Когда мы поднимаемся наверх, он поворачивается, чтобы посмотреть на меня и получше разглядеть мое однозначно очевидное удивление.
— Не будь так потрясена, Лекси. Ты знаешь, чем я зарабатываю на жизнь. Деньги приходят легко. Потратить их еще легче. И у меня не много отдушин.
Его скучающий тон превращается в раздраженный.
Когда он притягивает меня ближе, я говорю:
— Линг – твоя девушка?
Украдкой наблюдая за ним, я замечаю, что его уголки его губ подрагивают:
— Это имеет значение?
Да!
Подражая его скучающему тону, я нагло лгу:
— На самом деле, нет. Пока это не касается меня или мужчин, с которыми я… хммм… встречаюсь.
Он сильно хватает меня за руку, и внезапно я оказываюсь прижатой к стене. Тяжело дыша, я наблюдаю, как из темного принца он превращается во что-то демоническое. Его глаза вспыхивают, а лицо в гневе искажается; наклонившись, он через платье хватает мой бугорок, и произносит сквозь сжатые зубы:
— Никто не прикоснется к тебе. Ты поняла это? Больше никто не получит тебя, и не будет с тобой так долго, как я хочу тебя. И после того, как я закончу с тобой... — он проводит языком по линии моего подбородка. Я часто моргаю. Он прижимает свою эрекцию к моему бедру: — ты никогда больше не будешь удовлетворена. Никто никогда не позаботится о тебе так, как я. Так как я знаю, ты хочешь. Я знаю, что тебе нужно, Лекси, даже если ты не знаешь сама. Но я научу тебя.
Мое сердце практически выскакивает из груди. Я немного напугана, и не уверена, что сделать тем, что он мне сказал. Помимо его слов о том, что он бросит меня. Невозможно. Но факт. Вот почему я просто должна уйти. И мне нужно это озвучить. Что я и делаю.
Я неуверенно шепчу:
— Мне нужно убраться от тебя.
Его нос трется о мой, и мои глаза закрываются. Нижней губой он слегка касается моей, шепчет в ответ:
— С чего ты решила, что я позволю тебя это, Алекса?
Внутри меня все сжимается. Открыв глаза, я серьезно спрашиваю:
— Почему ты наблюдаешь за мной? Мне нужно знать.
Потом все сжимается еще раз, когда он вздыхая, рассматривая мое лицо, как будто это произведение искусства, затем наклоняется и целует кончик моего носа. Он делает это так нежно, так сладко, что болит
— Всему свое время. Ты меня не знаешь. Пока что.
Это звучит, почти как обещание. Мое сердце запускается снова. Я смогу жить с этим. Небольшое обещание неплохо на данный момент. Я не жду многого, так что думаю, что получу как раз то, чего ожидаю.
Глубоко вздохнув, я смотрю на его лицо, измазанное сажей, и меняю тему:
— Ты собираешься испачкать меня.
Его глаза темнеют:
— Детка, я уже это сделал.
И я знаю, что то, о чем он сказал, не имеет никакого отношения к саже.
Он дотягивается рукой до дверной ручки слева от меня, затем слышится скрип открываемой двери. Чуть больше секунды мы смотрим друг на друга, прежде чем он берет меня за локоть и проводит в громадную спальню. Моя сердцевина взволнованно сжимается при виде королевского размера кровати в правой стороне комнаты, но я беру себя в руки.
Твитч встает около меня, поигрывая запонками, и с близкого расстояния я замечаю, что сегодня они из черного оникса в форме черепа со скрещенными костями. Он говорит:
— Каждый раз, когда ты здесь — это твоя комната. Ты получишь ключ и набор входных кодов. У тебя будет доступ ко всему дому, и я хотел бы, чтобы ты бывала здесь, по крайней мере, три ночи в неделю.
Когда я слышу слова «твоя комната», мой мозг шепчет «Этот парень сошел с ума. Лучше бы нам уйти отсюда».
Неспособная осознать, что конкретно мы здесь обсуждаем, я пользуюсь возможностью и прогуливаюсь по комнате. Дойдя до солидного антикварного комода, я снимаю крышки с двух декоративных стеклянных вазочек, стоящих на нем. При этом веду себя, как дома, так как нахожусь в моей долбаной комнате. Одна ваза до краев наполнена разноцветными шоколадными круглыми конфетками, а другая — запонками всех видов.
Я морщу лоб:
— Но это — твоя комната.
Своей татуированной рукой он тянется мимо меня, чтобы взять горстку шоколада. Не поворачиваясь, я слышу, как он отправляет их в рот. И с сарказмом говорит:
— А она еще и умная.
Я поворачиваюсь и кривлюсь в раздражении:
— Я на самом деле не понимаю, с чего бы мне проводить здесь три ночи в неделю.
Пережевывая шоколад, он тянется еще за одной горсткой, погруженный в размышления. Наконец, он пожимает плечами:
— Почему нет?
Облокачиваясь спиной о комод, я поднимаю руку и поднимаю вверх указательный палец:
— Во-первых, я даже не знаю тебя, Твитч.
Показываю средний палец:
— Во-вторых, это место, на самом деле, находится далеко от моей работы, — показывая еще раз на указательный палец: — И, в-третьих, здесь нет абсолютно ничего из моих вещей. Это странно для меня.
Забросив вторую партию конфеток в рот, он, жуя, берет меня за руку и ведет к двери рядом с ванной. Когда он открывает ее, мой рот открывается от удивления.