Неуловимый
Шрифт:
Мы с бароном переглянулись.
— Я уточняю, как и где они будут жить, чем питаться, вас волновать не должно. Вы должны рассчитываться с ними за выполненную работу, как с обычными работниками, ни больше ни меньше. Поощрение за хорошее выполнение своих обязанностей приветствуется. Жить они должны вначале либо со всеми вместе, либо отдельно от таких же работников, но в подобных условиях, не лучше. Далее уже соразмерно их возможностям. Это частности и решите на месте по обстоятельствам. Как и всем несовершеннолетним работникам, выделите им старшего, но такого, чтобы особо к их работе не придирался и за них самих был в ответе. Для чего? Чтобы учились подчиняться. Всех кого они заставят или наймут выполнять вместо них свои обязанности вы допускаете
— А если… — робко проблеяло тело управляющего, видно не на одного барона мастер наводил ужас одним своим присутствием.
— А если «если», — спародировал словесный оборот наставник, — сразу же мне доклад. Возможности для быстрого доклада у вас имеются. Отдельные распоряжения по ним я до вас доведу чуть позже, когда останемся наедине, не хочется шокировать сих «господ».
Нам не оставалось ничего другого, как вновь посмотреть друг на друга. Очень похоже, что и здесь нам спокойно жить не дадут, хотя условия, что ни говори, комфортные. Главное — это абсолютная свобода, что открывает нам невиданные перспективы, особенно принимая во внимание абсолютный контроль барона над артефактом. Да и я недалеко стою, если помнить про возможность работы с камнем. А вот кузнечное дело…
Далее шли последние зачитывания обязанностей и обязательств, и тут, вдруг, мысли, что витали у меня в голове с момента рассказа наставника барона о пропаже детей, неожиданно собрались в кучу и выдали простой, но весьма возможный результат.
Мы стоим с наставниками и Ушером недалеко от свёрнутого шатра, столы с остатками завтрака уже убрали и наступает время для прощания. Теперь мы на всё лето и начало осени предоставлены самим себе, правда, с весьма серьёзными оговорками.
Ушер о чём-то смеётся с Ниром, а учитель, приобняв барона, что-то нашёптывает тому на ухо. А вот меня неожиданно посетило озарение.
— Прошу прощения, что отвлекаю вас от столь трогательного прощания, но мне тут пришла в голову мысль.
— Не заблудилась? — неожиданно спросил Ушер.
— Кто? — не понял я.
— Мысль в твоей пустой голове! — хохотнул за побратима Нир.
Я хмыкнул. В принципе можно и промолчать, нечего распространяться о своих путешествиях, но дети…
— Нет! Чувствует себя относительно хорошо, а потому попросилась наружу, чтобы, так сказать, поделиться своей необычностью. — ответил улыбаясь я.
А чего обижаться, шутка-то вовсе незлобная.
— Ладно, хватит ребят цеплять. — молвил своё веское слово Сноуд. — О чём хотел поведать, Малой?
Я, немного стушевавшись от дум, а стоит ли, выдержал паузу и начал:
— Почти год назад, почти в такое же время я путешествовал с друзьями и в одном городе влип в историю… — я запнулся, — сам того не желая. Так вот, — я поднял глаза на мастера, — в этом городе задержали
Мужики быстро между собой переглянулись.
— А ведь может быть. И Кривой именно весной обычно свой первый караван со шкурами к ушастым засылает, а иногда и вовсе по прямой в султанат путь держит. — выдал Ушер.
Сноуд быстро глянул на Нира.
— Я на месте эту тему проработаю, а вы вдвоём к порталу и в приграничье со стороны ушастых и султаната. — и повернувшись ко мне объяснил: — Кривой — это купец, деляга. В работорговле не замечен, хотя ещё тот пройдоха, да и остальных я сейчас проверю. Но нужны соответствующие полномочия, хотя за идею спасибо. Подумать только, двойное дно.
На том и разошлись. Бойцы из тройки буквально при нас разъединились и бросились по своим делам, а мы так и остались стоять одни посреди лесопосадки со своими худыми котомками сиротливо лежащими в ногах.
Шатёр убран. Никого рядом с нами не наблюдается и такое ощущение, что все о нас и вовсе забыли, в том числе и управленец на которого нас скинул мастер.
— Что скажешь? — спросил я барона.
Тот устало опустился на землю, даже не выбирая место, чтобы не сильно пачкаться.
— Учитель расспросами замучил, что да как, а отвечать сложно, когда клятвой связан. — усмехнулся он. Я тоже уселся рядом с ним, оглядываясь, а не появится ли кто посланный за нами. — Всё интересовался нашими похождениями, особенно, как нас угораздило баронессу отыскать в старом замке. Вот он, точно, к мамане с отчётом помчится. Не боись, хотя он в основном о тебе и спрашивал, но я ему так ничего и не сказал. Да мы и сами засветились во время перехода по полной, так что…
Да-а! Что выставились мы во всей красе, особенно я, это точно. А наставник барона — человек серьёзный, как и его команда. Один Ушер чего стоит.
— Думаешь кого обнаружат у караванщиков? — спросил он. — И, вообще, почему раньше о своих путешествиях не рассказывал?
Я хмыкнул.
Ну да, мне только о драконах ему рассказать, хотя…
— Да я про себя язык драконов каждый раз повторяю, встретились как-то, а поговорить не смогли. Не понимают они по-нашему, а мы по их.
— Ха-ха-ха-ха! — расхохотался Шварц. — Придумаешь тоже. — и вдруг резко замолк.
— Дракончиков там видел?
Я даже сплюнул от досады.
Вот же я идиот. Ведь делал поделки и выходили они у меня чудо, как хороши, а теперь…
А теперь отбрехаться надо.
Я уже было рот раскрыл, чтобы поведать, где раньше такие же статуэтки видел, ставя себе зарубку не палиться с фигурками драконов, как рядом с нами раздался сердитый недовольный голос.
— И чего расселись, ироды! Я вас, что весь день искать должен? Подхватили пожитки и бегом к господину управляющему. Ему делать больше нечего, как лично вашими мордами заниматься.
Мы с бароном синхронно повернулись на эту отповедь.
Ну и голосок. Впрочем, как и физиономия говорившего. Ничего кроме мурашек по коже она не вызывала, уж больно противная была.
Небритая рожа, небритая и нечёсанная голова, тело почти недоросля, а в глазах просто прорва интеллекта!
Но помня про Попа и его замечательную семейку, я как-то настороженно посматривал на нового персонажа, не желая больше попадать в неприятные ситуации.
Вроде дурак дураком, но какую фразу-то загнул. Ох не прост, зараза!