Неумолимый рок духа времени
Шрифт:
– По какому поводу? – с детским любопытством спросила Людмила.
Олег было смутился, опасаясь напугать собеседницу своим полусумасшедшим планом путешествия, но после небольшой паузы, подавив внутренние колебания, он рассказал ей все начистоту – и про свой значительный опыт в познании четвертого пути, и про хрустальный провал, и про те видения, которые предстали перед ним на самом дне провала. Людмила слушала затаив дыхание, не перебивая. Когда горящий от волнения Олег закончил свой длинный, захватывающий рассказ, он невольно заметил,
– А я еду в Белокуриху, для поправки здоровья, – сказала вдруг Людмила несколько отстраненно, обыденным голосом, явно пытаясь сбить пылающий накал эмоциональной исповеди Олега и одновременно за показным равнодушием скрыть свою собственную восторженность его открытием.
Рассказчик сразу опомнился, быстро взял себя в руки и, подыгрывая Людмиле, сказал совершенно бесстрастным тоном:
– Замечательно! Это самое лучшее место и для поправки здоровья, и для обретения душевного равновесия!
В этот момент он уже сожалел, что открыл своей попутчице самые потаенные уголки своей души. Желая как-то сгладить свою досаду на неожиданно вырвавшуюся из него предельную откровенность, он тут же предложил укладываться спать и, продолжая злиться на свое простодушие, сам заснул первым под убаюкивающий стук колес.
Ночью его разбудил стук в дверь купе. Поезд стоял на станции Тюмень, и к ним в купе проводница завела еще двух пассажиров – двух молоденьких старших лейтенантов бронетанковых войск. Ребята, забросив вещи наверх, скинув кители и увидев, что Олег не спит, присели к нему на краешек полки у столика. Один из офицеров тут же достал из кейса бутылку коньяка, нарезанный лимон в полиэтиленовом пакетике, сложенные одна в другую серебряные стопки и тихо предложил Олегу выпить за компанию. Олег отказался и отвернулся к стене.
Проснувшись наутро, он обнаружил, что находится в закрытом купе один. Достав умывальные принадлежности, он вышел в коридор вагона. У окна, недалеко от двери купе стояла Людмила и задумчиво смотрела на убегающие вдаль села и перелески.
– Доброе утро! – лучезарно улыбаясь, поздоровался Олег. – Как спалось?
– Доброе утро! Спалось отлично! – также улыбаясь, ответила Людмила, явно не намереваясь продолжать разговор. Олег еще раз приветливо кивнул ей головой и направился к очереди в туалет.
День выдался пасмурным и прошел незаметно – лейтенанты постоянно бегали туда-сюда, не пропуская ни одной стоянки, Людмила непрерывно читала какую-то толстенную книгу. Олег, уставившись на бегущие по окну струйки мелкого дождика, выглядел погруженным в глубокие раздумья, но на самом деле почти весь день пребывал в отрешенной полудреме, и в его голове за весь день не появилось ни одной новой мысли.
Вечером в Новосибирске энергичные жизнерадостные старшие лейтенанты, тепло распрощавшись с попутчиками, покинули вагон. Людмила и Олег снова остались одни. Когда их вагон перецепили и новый поезд набрал ход, Людмила
– Я тоже хочу пойти с вами к хрустальному провалу.
Олег, который в этот момент стоял в проходе между полками, после этих слов, как оглушенный, присел на краешек полки.
– Но это невозможно, – ошалело ответил он, – это два дня пешего перехода по горам в один конец, по дикой безлюдной местности. Без подготовки и навыка это смертельный номер.
– Но вы ведь опытный путешественник, а я вполне здорова и с выносливостью у меня все в порядке.
– Но нужно иметь соответствующее снаряжение, одежду, обувь…
– В Белокурихе я намеревалась не на диване возлежать, а ходить по окрестным местам, участвовать в туристических походах, – перебила возражавшего Олега Людмила, – поэтому все необходимое у меня есть. А все лишнее мы оставим в камере хранения в Бийске.
Олег на минуту призадумался и уже другим тоном осторожно спросил:
– А муж, дети у вас есть? Что они скажут?
– Ни мужа, ни детей у меня нет, – резко сказала, как отрезала Людмила. – Есть старенькая мать, но ее разрешения я давно не спрашиваю.
Олег снова задумался. Наконец он примирительно произнес:
– Ну-ка покажите мне вашу походную экипировку.
Людмила, как будто ожидая этого вопроса, мигом достала свой чемодан, раскрыла его и один за другим выложила на спальную полку предметы верхней одежды, вынула завернутые в пакет кроссовки. Олег внимательно осмотрел брюки, куртку, повертел в руках кроссовки.
– Куртка и кроссовки не годятся – курка должна быть сшита из более плотного материала, и вместо кроссовок нужны горные ботинки, – выдал свое заключение Олег.
– Хорошо, я думаю, что это можно купить в Бийске, – сразу согласилась Людмила.
Олег задумчиво промолчал и вдруг спросил:
– А как же с путевкой в Белокуриху?
– Я позвоню туда и скажу, что задерживаюсь на неделю. Наверное, договоримся.
– Нет, – снова твердо заявил Олег, – Вы просто не представляете всей сложности похода. Это ведь четыреста километров по Чуйскому тракту до Акташа, потом через Улаганский перевал, и везде клещ, дикие звери, полное отсутствие цивилизации в течение четырех дней. Все может случиться, а скорой помощи там нет – там вообще нет ни жилья, ни людей, ни связи. Я не могу взять на себя такую ответственность.
– Но вы ведь идете? – снова возразила Людмила. – И я точно так же пойду.
– А если кто-то из нас оступится, сломает ногу, упадет в расщелину – что тогда?
– Мы будем очень осторожны и станем передвигаться только в светлое время суток.
Олег снова надолго замолчал. Было видно, что в нем происходит нешуточная борьба. Наконец он сдался.
– Хорошо, раз вы так настаиваете, я возьму вас с собой, – утвердительно сказал Олег, – но только один уговор: в походе вы беспрекословно исполняете все мои рекомендации и распоряжения. Согласны?