Неведомые звезды
Шрифт:
— Я не достаю до пульта управления реактивным двигателем, — сообщил Иит.
Этот удар лишил меня последней надежды. Хватит ли энергии лишь моего ранцевого двигателя на нас обоих? Я включил управление и почувствовал толчок, с которым оторвались от поверхности станции наши скафандры. Я направлялся к ближайшим обломкам. По ним я надеялся пробраться до прохода. Я ждал, что в любой момент нас поймают лучами, надеясь что вице-президент не рискнет применять аннигиляционное оружие, которое вместе с нами уничтожило бы сокровища.
Несмотря на то, что Иит, медленно вращаясь на конце троса,
Двигатель умолк, когда мы были все еще далеко от цели. И хотя, отчаянно нажимая на кнопки, я извлек из него еще одну слабую вспышку, это лишь придало мне вращательное движение. Иит по инерции вылетел вперед, и теперь я видел, как раскачивался его скафандр оттого, что внутри Иит отчаянно пытался дотянуться до пульта, чтобы включить свою ракету.
Не знаю, что он сделал, но неожиданно его скафандр рванулся вперед и потянул меня за собой. Он перестал раскачиваться и двигался все стремительнее. Теперь он мчался, как летящая в мишень стрела, легко таща меня за собой к обломкам. Я все еще не мог понять, почему за нами до сих пор нет погони.
Стена заброшенных кораблей становилась все более отчетливой. Я был убежден, что Иит может регулировать мощность двигателя, и мы не врежемся прямо в нее. Любая острая конструкция могла разорвать оболочку скафандра и убить нас.
Иит снова начал двигаться в скафандре, пытаясь уменьшить скорость. Хотя я никак не мог повлиять на наше движение, я тоже начал менять свое положение, надеясь прикоснуться к борту покинутого корабля ногами, что было бы наиболее безопасно при встрече со стеной обломков.
Сейчас наша скорость значительно превышала возможности наших ракет. Неожиданно я догадался, что для увеличения мощности своего двигателя, Иит использовал камень предтеч, вставленный в чашу.
— Выключи! — мысленно приказал я. — Иначе от нас останутся одни клочья.
Я не знал, сумел ли он наконец справиться с двигателем, но мои ступни едва выдержали удар, когда я прикоснулся к небольшой ровной площадке, которую присмотрел для посадки. Я попытался схватить скафандр Иита. Ему удалось повернуть, и мы продолжали лететь вдоль обломков так далеко, чтобы не зацепиться за них. Магнитные ботинки помогли мне ненадолго задержаться, но слишком ненадолго. Хотя резким рывком я приостановил движение Иита, сила продолжавшая тянуть его дальше тут же оторвала меня от поверхности площадки.
Мы продвигались вдоль стены обломков, старательно лавируя, чтобы случайно не прикоснуться к ней. Но даже если видовой сканер не нашел бы нас на фоне этой массы искореженного металла, то любой теплочувствительный луч мог без труда засечь нас. И я не сомневался в том, что такое оборудование имелось на Блуждающей Звезде.
Может быть, они не нападали на нас, потому что боялись лишиться сокровища? А что если они послали впереди нас команду, которая введет в действие внешнюю защиту, и, закупорив нас здесь, как в бутылке, подождет, пока нас можно
— Думаю, ты нужен им живым.
Иит как будто ответил на мою последнюю мрачную мысль.
— Они убеждены, что ты знаешь о ценности этой карты. Они хотят узнать, откуда тебе это известно. И возможно, им известно что Хайвел Джорн на самом деле не восстал из мертвых. Я могу просматривать сознания, но там, в этом гнезде, я не смог четко рассортировать все их мысли.
Меня не интересовали мотивы противника. Сейчас я думал только о побеге. Если бы у нас было время, мы могли обойти вокруг всей стены, чтобы найти выход. Но на это нам не хватит кислорода.
— Посмотри вперед — на тот корабль с разбитым люком, — неожиданно сказал Иит. — Мы уже близко!
Я внимательно посмотрел на разбитый люк. Он был похож на полуоткрытый рот. Я тоже вспомнил этот люк. Как раз перед тем, как луч взял нас в плен, я взялся рукой за край его крышки. Теперь я точно знал, что вход где-то поблизости, хотя поверить в такую удачу было трудно.
Выбираясь из обломков на открытое пространство, Иит рывком увеличил скорость, и мне было понятно, что энергии только его ранцевого двигателя для этого было бы недостаточно. Этого рывка хватило для того, чтобы мы долетели до прохода для кораблей. Оттуда я начал продвигаться к шлюпке, хватаясь руками за разные выступы, подтягиваясь вперед и волоча за собой скафандр с Иитом. Я мог сделать это только потому что мы находились в невесомости. И все равно мне было чрезвычайно тяжело и я не был уверен в том, что смогу дойти до конца.
Я уже не думал о том, сколько осталось до шлюпки, а направлял все свои силы и все свое внимание только на путь до каждой следующей опоры. Я даже перестал бояться потому что мысли о возможных преследователях лежали вне самой главной цели — подтянуться и найти следующий выступ.
Я плохо помню, как мы нашли место, где оставили шлюпку, и как забрались в люк. Из последних сил я захлопнул дверь и, лишившись последнего грамма энергии, осел на пол и оттуда бессильно наблюдал, как Иит с заметным трудом поднял руку в скафандре, чтобы дотянуться до кнопок управления шлюзом, потом уронил ее и терпеливо начал все сначала.
В конце концов он добился успеха. Вокруг меня зашипел воздух, затем открылся внутренний люк. Скафандр Иита сморщился и выбравшийся из него мутант с отвращением отшвырнул его в сторону. Затем он забрался на меня и, нащупав замки моего скафандра, с трудом расстегнул его.
Судовой воздух взбодрил меня и я смог выбраться из скафандра и заползти в каюту. Иит уже устроился в пилотском гамаке и нажимал на кнопки пульта управления чтобы поскорее отсюда выбраться.
Я дотащился до гамака и с трудом забрался в него. В этот момент я не верил, что у нас есть хотя бы один шанс прорваться через внешнюю защиту Блуждающей Звезды. Наш корабль обязательно должно было остановить силовое поле до прихода наших преследователей. Но какая-то неуемная жажда борьбы заставила меня взять в дрожавшие руки камень предтеч. Я был уверен, что маски, которую я надел с его помощью, уже нет, но проверить это не мог из-за отсутствия зеркала.