Неверный муж моей подруги, часть 2
Шрифт:
— Открывай рот. Нет-нет, глаза можешь держать закрытыми, — раздался над ухом низкий вкрадчивый голос.
Я с удовольствием его послушалась — и мне в рот положили кусочек тающего на языке мяса с острым соусом.
— Ммммм… — одобрила я и мясо, и последовавший за ним беби-картофель с розмарином, и ложку салата из свежих овощей. Только в этот момент я ощутила, что на самом деле была зверски, зверски голодна. Герман тоже поел — сидя на краю джакузи и скармливая мне самые
— Залезай ко мне, — предложила я, когда ужин был съеден.
— Сейчас, — сказал он, вытирая руки салфеткой и направляясь… в душ.
— Нет, меня не пустил, а сам-то! — возмутилась я, когда он вернулся через несколько минут в одном полотенце на бедрах. — Что насчет ванны для тебя, а не тебя для ванны?
— Мне можно, — заявил Герман, вновь присаживаясь на край и наклоняясь ко мне якобы за поцелуем. Но когда я потянулась к нему губами, он коварно увильнул и вместо этого слизнул с моего виска капельки пота, выступившие от горячей воды.
— Тебе все можно… — вздохнула я, глядя на него. Моя грудь приподнялась над водой, обнажая сжавшийся в твердую горошину сосок.
— Вообще все? — уточнил Герман, наклоняясь еще ниже и опуская руку в воду, чтобы сжать его.
— Все, что захочешь, — завороженным шепотом ответила я, всем телом подаваясь к его рукам.
— Хочу тебя.
Он уронил полотенце на пол и скользнул в воду, обвивая меня руками и ногами и устраивая у себя на груди.
Его губы коснулись шеи, плеча, а ускорившееся дыхание согрело влажные волосы.
Ладони скользнули по моему телу, развели бедра, пальцы нырнули между ног.
Я почувствовала, как в спину упирается его горячий член, но он не торопился пускать его в ход.
— Расслабься, — сказал Герман, когда я начала елозить, потираясь о него. — Просто расслабься и наслаждайся.
Длинные пальцы нежно перебирали мои складочки, то и дело ныряя в пульсирующую глубину, но никуда не торопились. Он просто гладил меня между ног, слегка, совсем чуть-чуть возбуждая, но не разгоняя вожделение до огненного желания. Я плавала в горячих волнах удовольствия, ведущего к оргазму такими далекими путями, что как будто бы и не ведущего.
Вторая рука Германа оглаживала мою грудь, живот, бедра, возвращалась, чтобы поласкать кончиками пальцев шею и очертить овал лица.
Я поймала ртом его пальцы, когда он провел ими по моим губам и принялась посасывать.
— Лана, — в низком голосе зарождалась хрипотца. — Ты меня провоцируешь.
— Угу…
Я развернулась лицом к нему, оседлав бедра и позволяя стоящему члену тереться между нами. Гладкие плечи Германа были влажными от воды, и мне хотелось слизывать капельки с золотистой в свете свечей кожи, спускаясь все ниже, к черной поросли на груди, к плоскому напряженному животу, скрытому под водой.
И еще… Ниже.
Только бы не поднимать
Я провела рукой по его животу, накрыла ладонью налитую головку сжатого между нашими телами члена — и Герман не выдержал. Он подхватил меня на руки и резко встал в потоках воды, льщихся с него, словно он был богом морей и океанов, перешагнул через край джакузи и направился к кровати. Покрывало устилали розовые лепестки, поэтому сначала пришлось стряхнуть их, а потом — уложить меня на белоснежные простыни и накрыть сверху горячим влажным телом.
Разведя колени, я послушно приняла его в себя, скользнувшего внутрь медленно, но неостановимо.
Так, как в ту ночь, мы не занимались любовью еще никогда.
Сладко, медленно, нежно — неотрывно глядя друг другу в глаза.
Поцелуи были почти невинны, каждое движение качало нас словно на морских волнах. Удовольствие нарастало постепенно, никуда нас не торопя — и накрыло обоих одновременно.
— Вот и шампанское пригодилось, — заметил Герман, откатываясь в сторону. Он достал прохладную бутылку из ведерка с остатками льда, ловко выбил пробку и разлил его по высоким узким бокалам.
Я сделала глоток ошеломительно уместного холодного колкого вина, утолявшего жажду и поддерживающего дразнящую радость в крови, еще не схлынувшую после нашей любви.
Засмеявшись от избытка чувств, вскочила с постели и прогулялась с бокалом по номеру. Герман неотрывно следил за мной блестящими в полумраке черными глазами, довольный, словно сытый кот.
Под его взглядом не было стыдно или неловко — даже не приходило в голову стесняться своего тела, пусть после родов оно и было не столь совершенным, как хотелось бы.
В его взгляде вообще никогда не было оценки. Мне не доводилось думать, что я делаю что-то не так, когда я была рядом с ним.
Я просто была.
Такой, как есть, потому что какой еще мне быть?
Зачем меняться, если этот мужчина рядом со мной, и ему это нравится?
Заглянув за тяжелые бархатные шторы, я поежилась — там, снаружи, царила сине-черная снежная ночь. Нет, здесь, у камина лучше. Внутри, где тепло.
Я упала в кожаное кресло, стоящее прямо у огня и отпила еще глоток шампанского.
Герман подхватил вазочку с клубникой и, неслышно ступая, приблизился ко мне.
Сел у ног, по-хозяйски положив крупную ладонь на мое бедро.
Мелькнула и пропала мысль о том, что надо бы зарядить телефон.
Он тоже нахмурился — но лишь на секунду. Возможно, мы подумали об одном и том же.
Герман рисовал пальцами задумчивые узоры на внутренней стороне моего бедра, поглядывая на меня с полуулыбкой. Потом подхватил клубничку, откусил половину ягоды и повторил эти узоры ее розовым соком, тщательно вырисовывая каждый завиток.