Неверный муж. Я тебя не прощу!

Лакс Айрин

— Вот твой мужик и потек. Избавляйся от нее, мой тебе совет. Иначе скоро знаешь, как будет? Вставит он тебе по самые помидоры и в момент пика прохрипит: «Илона, детка, да-а-а… Ка-а-айф!» — довольно громко изобразила она стоны.

— Прекрати! — шикаю я. — На нас уже косятся.

— А ты даже не пьешь. Так и продолжишь аскезу держать? На сколько ты аскезу брала?

— На полгода. Вот, постой, у меня в календаре отмечено…

— О, слушай, так ты уже план на две недели перевыполнила. Можно это отметить!

—

Агат…

— Согласна. Не то сказала…. Не можно, а нужно!

— Ладно. Если только один коктейль… — робко вздыхаю я.

Одним коктейлем, честно, дело бы обошлось! Клянусь, я бы не стала пить больше, если бы не позвонил мой муж, с претензиями, и не начал орать.

И пожрать-то ему нечего, и ноутбук теперь по моей вине глючить начал…

Мы разругались вдрызг.

Я решила остаться в баре и выпила еще немного, потом пошла танцевать. Хорошо помню, что танцевала я сначала в обществе подруги, а потом с каким-то мужчиной, он же пристроился рядом в баре, нагло оттеснив Агату в сторону. И я просто назло мужу тоже решила тряхнуть стариной, немного пофлиртовала…

Ничего такого, пару раз глазки состроила и все…

А потом…

* * *

Просыпаюсь от наглого слепящего луча света, бьющего прямиком в глаза.

На другой бок не перевернуться, поперек талии лежит какое-то тяжелое бревно. Продрав глаза, понимаю, что это… не бревно, а мужская лапа.

Тяжеленная рука, с жесткими черными волосками.

Рука не моего мужа.

Трындец… Сердце заколотилось в горле, потом трусливо скользнуло вниз, трепыхаясь.

Сердце вот-вот вырвется из грудной клетки, жар затопил все тело, а потом его сменяет ледяная стужа паники.

Она панцирем сковывает все тело.

Интерьер мне незнаком. Я с ужасом понимаю, что я не вернулась домой и даже не у подруги уснула.

Я в чужом доме.

И на мне лежит лапа… чужого мужика.

Глава 4

Галина

Рука мужика лежит неподвижно, а потом внезапно опускается пониже, ладонью на лобок, и властно так подгребает меня к себе поближе. В шею сзади утыкаются губы, горячий выдох пробирает до мурашек.

— Хорошо спалось, красивая?

У меня язык присыхает к небу, ничего ответить не могу. Оцепенела от шока и паники, но к попе так приятно прижимаются мужские бедра, трутся, вызывая стыдный прилив тепла.

— Ты кто? — спрашиваю шепотом.

Мужчина прижимается еще ближе, губы скользят вверх и вниз, по шее.

— Аппетитная. Вчера съесть не успел, сегодня тебя попробую, — обещает он, сжав ладонью за попу.

И снова делает тот самый приятный, многообещающий толчок бедрами.

Я в очевидном, но приятном шоке.

С трудом цепляю из фразы мужчины отдельные слова: «Вчера съесть не успел» с сексуальным

намеком.

То есть…

Медленно опускаю взгляд: хвала небесам, я в трусах! И мужчина тоже в одежде.

Впрочем, он очень уж быстро от нее избавляется: бряцает пряжка ремня, сладко жужжит молния.

Во рту пересыхает, женская сущность посылает чувственные пульсации по всему телу, томно нашептывая: сейчас у нас будет секс.

За спиной — хриплое, уверенное мужское дыхание.

Дыхание самца, зверюги.

Все во мне закипает, замирает и расходится во все стороны жаркими волнами только от звука его дыхания. Если есть химия между мужчиной и женщиной, то это именно она.

Потому что, не видя его лица, не помня, как выглядит этот мужчина, я млею от страсти.

Мне должно быть стыдно!

Но стыд пока нервно перетаптывается где-то далеко-далеко.

Мне тридцать шесть, а я еще никогда не чувствовала ничего подобного из того, что происходит сейчас.

Никогда меня так не скручивало вожделением и предвкушением, даже на фоне осознания трагедии и понимания, как низко я пала и насколько кошмарна вся эта ситуация в целом.

Незнакомец снова меня целует, обхватив ладонью за шею.

Надо выбираться, думает разумная часть меня.

Выбираться из этого жаркого, гибельного омута страсти.

Я должна вернуться домой, к мужу…

Вот только ничто во мне радостно не трепещет от такой перспективы.

Мое либидо, представив Степана в трусах, почесывающего яйца, издает горестный вопль: не-е-ет, только не это! Только не к этому скучному мужику! Мы не ловим с ним звезды, перепадают только жалкие искорки…

Но как?! Как я останусь с этим незнакомцем? У меня же семья, дети, я… обязана уйти.

Нет, я не могу остаться! Не могу!

Несмотря на то, что перед глазами темнеет, и тело плавится, как воск, от жарких прикосновений.

Трусы предательски ползут вниз.

— Постойте. Вы… Вы все не так поняли. Я… Я не такая. У меня… семья…

Я шепчу губами или просто безмолвно двигаю ими, потому что не могу вымолвить ни звука, захваченная в плен порочной лаской мужчины.

А он… Он из числа тех, кто точно знает, как делать и что делать. Не торопится присунуть сразу, умело распаляет, целует, гладит…

Слова шепчет.

Его голос срывается.

Нет ничего сексуальнее, чем комплимент, произнесенный на такой хриплой, рычащей мужской ноте.

— Я… Я вас совсем не помню! — последняя попытка. — Не помню, как вы выглядите даже, прекратите!

Ой…

Через миг мужчина резко меняет нас местами. Он переворачивает меня на спину и заваливается сверху.

Могучая туша надо мной.

Целая гора из мускулов. Рубашка расстегнута, брюки приспущены. Я стыдливо поднимаю взгляд вверх, утыкаюсь в мощную грудь, крепкую шею с острым кадыком.