Неверный. Свободный роман
Шрифт:
С одной стороны, они уже проработанные и точно знают, как не надо трахать мужику мозги, а надо трахать его член. С другой стороны, с такими мне быстро становится скучно, но Дарина Ауди 4 вроде не совсем тупая.
К тому же мне хочется трахаться. До каменного кола в трусах, а единственная доступная дырка, которая находится в пределах досягаемости еще целка, к тому же ее хозяйка едва живая.
Не конченый же я, чтобы моль полудохлую трахать.
Вот Дарину бы сюда. Пока я не придумал, что мне делать с Санькой.
И
Яйца тяжелеют. У меня от похоти скоро кукуха двинется. Дрочить надоело. За мелкой ухаживать — тоже. Никому другому сплавить не мог, какого хера вообще сюда притащил, а? Проблем мало?!
Решено, надо пробить, улеглось там или как. Если улеглось, обратно дерну и Дарину — раком.
— Дарин, звонила?
— Сто лет не слышала тебя, Расул, — воркует. — Как дела? Я из Тая вернулась. Веришь?
Эм…
Не помню, если честно, уезжала ли она вообще. Говорила что-то, кажется.
— Должен признать, время для возвращения ты выбрала так себе. Здесь не погода, параша.
— Я полгода жарилась под солнышком, духовные практики невероятно меня наполнили. Энергия бьет ключом, хватит даже на такого мрачного, но притягательного скептика, Расул.
Вот и подводка. Ебать, как приятно, когда баба сама все знает и делает это красиво.
— Уверена, что хватит? У нас… сыро, мрачно, холодно.
— Я согрею, — выдыхает так томно и влажно, что я представляю, как у нее пизды сейчас сочится.
— Заметано. Я не в городе. Вернусь, дам знать.
— Дай. Буду ждать.
Опускаю телефон в карман и вдруг слышу какое-то утробное завывание. Шторка едва колышется.
Да ну нах…
За ней прячется бледная, как тень, тощая Санька. Щеки полыхают.
— Подслушивала.
— Просто шла… мимо… — мямлит.
— Мимо угла со шторой? И как там? Норм?
— Вид из окна… хороший.
— Так и поверил. Хороший.
Разглядываю малявку. Как она дышит, старается держать невозмутимый вид, а у самой… ушки горят. Я, наверно, совсем от недотраха стал озабоченным, но я бы это ушко, шею тонкую и большой рот на маленьком лице… Съел.
Сука.
— Ужинать будешь?
— Мне снова придется готовить? — уточняет.
— Нет. Привезут. Ты — катастрофа. Готовить тебе — быть беде.
Но готовит она ничего так… Вроде не отравился. Да и вообще. Прикольная зверушка…
Вот и мысли о Дарине раком померкли. Наклоняюсь, разглядывая светлое лицо мелкой. У нее крохотные веснушки вокруг носа, едва заметные.
— Что?
— Колдуешь?
— Нет. А надо?
— Тогда объясни вот это… — тяну ее руку себе на пах.
Она явно не ожидала, но встретила напрягшийся член и сжала судорожно.
— Давай сюда… — запускаю ее руку под штаны с трусами. — Поработай ручкой.
Глава 21
Александра
Мои пальцы на автомате пытаются сомкнуться вокруг толстой стали члена с обрезанной плотью. Глазам стыдно смотреть, но то, что я вижу, завораживает бесстыдной пошлостью. У Расула член такой же пошлый и вызывающе красивый, как он сам: головка, раздутая от желания, сочится влагой, вены пульсируют.
Жар посылает вибрации, импульсы в мою ладонь, и оттуда перетекают во все мое тело, заражая вирусом… жажды большего.
Наверное, я просто сошла с ума, пока болела. Обхватить не получается, но пальцы стискивают старательно, и Расул громко стонет, дергается.
Всем телом ко мне прижимается, толкая в угол, наступает великаньими ножищами на низ шторы, натягивая. Ткань трещит, моя выдержка тоже рвется.
— Сейчас… на голову что-то рухнет… — лепечу, продолжая держаться за его член, будто за ось.
Мне кажется, я точно упаду или стеку к ногам этого пошлого здоровяка.
— Пусть падает. Дрочи… — накрывает мою ладонь своей. — Сил нет ждать… Дрочи! — приказывает.
— Ты же.. гостей… ждал. Там должны быть женщины, — шепчу оправдания пересохшим голосом.
Пальцы несмело сдвигают нежную кожу вниз, рождая рык в мужской груди, возвращаю на место, он выдыхает. Снова веду вниз, и он постанывает в ритм моих движений. Это пленяет… Порок затягивает.
— Какие… женщины… О чем ты? — присасывается к моему рту, нагнувшись.
Его язык бойко вытрахивает в моем рту восьмерки. Пальцы Расула крепко стискивают мои, задавая темп. Я же так быстро не смогу, не смогу… Онемевшие пальцы сейчас разожмутся и просто…
— Продолжай, отлично работаешь, — толкается бедрами. — Быстрее.
— А как же гости? Гостья? — не унимаюсь.
— Ты — моя гостья! — ловит на миг мой уплывающий взгляд. — Хватит и одной, говорил о тебе, дурочка.
В глубине его глаз вспыхивает нечто пугающее, потом затягивает мутной поволокой страсти. Мои пальцы ускоряются непроизвольно, он кайфует, а меня наполняет восторгом от того, как его дыхание, стоны, дрожь большого сильного тела подстраивается под мой ритм, как он жутко голодно втискивает меня в себя, всюду лапает. Бормочет, что тощая, и не за что зацепиться, но сам же… цепляется.
— Да… Продолжай. Оооох… — снова припадает ртом к моему.
Я едва успеваю ответить, он резко всасывает мой язык, пошло трется своим.
Мир начинает мерцать всполохами, скатывается в черноту, выныривает, снова скатывается в бездну.
Амплитуда колебаний слишком велика, моя чувствительности достигает предела и все тело начинает гореть от касаний мужчины. Каждая клеточка тела вспыхивает, сгорая, алчно перебрасывает свой жар дальше и так продолжается, происходит захват новых территорий.