Невесомость
Шрифт:
Увидев нас, Вика заметно оживилась и растянулась в ослепительной, предвещающей что-то хорошее, улыбке.
– Анжела, подойди ко мне!
– послышался внезапно холодный, твердый голос Ларисы Юрьевны из-за учительского стола, отчего мы невольно вздрогнули. Из-под очков в темной оправе её взгляд казался ещё более жестким и проницательным. Это был взгляд тяжелого, озлобленного и с долей надменности в характере человека. Никто в нашем классе не питал к этой преподавательнице теплых чувств, и, маловероятно, что, выпустившись из школы, кто-то из нас будет иметь о ней приятные воспоминания. С пониманием и сочувствием взглянув на свою сестру, которая в недоумении кивнула и нетвердым шагом, боясь нападок Ларисы Юрьевны,
– Привет! Кажется, я останусь без аттестата, - взмолилась Вика, указывая на учебник, раскрытый на теме "Дифференциальные уравнения".
– Привет! В таком случае, - улыбнулась я, присев на своё место.
– Мы останемся вместе без аттестатов и, вместо Москвы, отправимся в путешествие автостопом.
– Ух, а это заманчивое предложение!
– рассмеялась она.
– Моя давняя, безумная мечта.
– Вик, не томи, - прошептала я в нетерпении.
– Что там с Оксаной? Вы поговорили?
– Да, прости, что я тебе ночью не ответила - у меня просто ноль на балансе и номер заблокировали. В общем, она пообещала, что никому ничего не скажет. Вернее, она вообще не собиралась распространяться о той истории, а нам сказала так, просто по секрету и по ситуации.
– Серьёзно?!
– мне словно дали глоток воды в состоянии глубочайшей жажды.
– Слава Богу! Выходит, она не настолько стервозная, как я о ней думала.
– Ну, не торопись, стервозности в ней хватает, - возразила мне подруга, зная как никто другой свою сестру.
– Хотя я, если честно, не ожидала от неё такого. Думала, она со злости вполне могла бы растрезвонить о том разговоре. Но, к счастью, остается просто ей поверить.
– Да уж, у меня будто камень с груди, - улыбнулась я в изумлении.
– Всё-таки не так уж Оксана плоха, как я о ней вчера выразилась.
– Она заслужила те слова, Карин, и ты это прекрасно знаешь. Обидно только, что из-за неё весь наш вечер был испорчен - а с таким ведь воодушевлением начали альбомы.
– У нас ещё много будет таких вечеров. Но только на этот раз будем собираться у нас дома, чтоб подобное не повторилось. Идет?
– Идет! Только теперь, мне кажется, Оксана и сама не подойдет даже на пушечный выстрел к моей комнате, так что можно не бояться повтора истории. Слушай, а что там с Анжелой?
– добавила она, глядя в сторону стола Ларисы Юрьевны, которая в эмоциях что-то растолковывала Анжеле. От вида этого зрелища мне стало от всего сердца жаль свою сестру - нотации от человека-тирана - это последнее, что можно пожелать родному и близкому человеку.
– Что-то случилось?
– испытывая глубокое волнение за Анжелу, тут же спросила я, как только она в задумчивости подошла к нашей парте.
– Это из-за оценок?
– Да, - озадаченно произнесла моя сестра с грустью в голосе.
– Лариса Юрьевна говорит, что даже на тройку вытянуть меня не может, и если я не напишу эту контрольную на четыре, то серьёзные проблемы мне обеспечены.
– Так попроси Дениса помочь тебе, - как нечто само собой разумеющееся предложила Вика, в чем я была с ней полностью согласна.
– Он ведь спец в алгебре, и вы с ним в хороших отношениях.
На что Анжела лишь смущенно пожала плечами.
– Вдруг он не придет сегодня.
– Он уже пришел, - мягко ответила Вика.
– Лариса Юрьевна его просто к завучу зачем-то отправила.
– Вик, а что там с Оксаной?
– с глубочайшим участием произнесла Анжела. Казалось, что об алгебре в тот момент она думала меньше всего.
– Всё уладилось, Анжел. Мы с ней поговорили, и можно не опасаться её языка.
– Шутишь?!
– искренне изумившись, очень эмоционально улыбнулась она.
– То есть она всё поняла?
– Как выяснилось, она совсем не собиралась никому ничего рассказывать, - с удовольствие ответила я за Вику,
– Так что я чувствую себя немного перед ней виноватой.
– Да уж, я ожидала от неё совсем другого, - призналась Анжела.
– Это счастье, что всё так вышло. Я очень боялась последствий.
В эту минуту в класс вошла сама виновница нашего разговора, и не глядя в нашу сторону, прошла мимо к своей парте, сладко улыбаясь ребятам за приветствиями. Я испытала сильнейший укол совести, но при воспоминании язвительного тона, насмешки и грязного, жуткого рассказа Оксаны это наводнение тут же сменилось прежней антипатией. Была ли я перед ней виновата? Я осознавала, что мои обвинения в её адрес были не совсем справедливыми, но ведь всё, что было сказано тем вечером, было сказано по ситуации. А ситуация складывалась таким образом, что Викина сестра просто оклеветала Дениса. И пусть, что, возможно, неосознанно, но всё же оклеветала. Этим размышлением я себя оправдывала, но в глубине души красный маячок продолжал мигать, то затмевая, то разгораясь с новой силой.
Как бы там ни было, самое страшное оставалось позади... И только это было важно.
Контрольная, на счастье, оказалась не такой страшной, как нам её расписывали, и прошла довольно благополучно, что никак не могло не порадовать и не придать бодрости и хорошего настроения на весь день, отчего все последующие уроки промчались стремительно и очень легко. Что биология с её задачами по генетике, что физика с её электромагнитными волнами, что нудная геометрия, что обж, которые в редкостный раз бывают интересными и не вгоняющими в сон. Есть такие уроки, которые пережить есть настоящая наука, и, по-моему, обж относятся именно к такой группе. Репетиции в тот день мы с ребятами не планировали, поэтому после звонка с шестого урока стали расходиться по домам и репетиторам.
Мне не терпелось как можно скорее дождаться вечера, чтобы увидеть Костю. Чтобы услышать его голос. Голос, который сводил с ума тысячи девичьих сердец. Нужно признать, что поклонниц Косте не жаловать! Он был талантливым музыкантом, обладавшим до невозможности завораживающим, проникновенным голосом, и просто очень обаятельным, искренним, красивым парнем, которому никогда не нужно было занимать мужественности и той редкой одухотворенности, что делала его замечательным, светлым человеком. Но что больше всего я ценила, что уважала в своем друге, так и это душевную глубину. Несмотря на красивую, идеально подобранную, яркую обертку, приковавшую к себе взгляды, Костино внутреннее наполнение ничуть не проигрывало на этом фоне. Он всегда пользовался огромной популярностью у девушек, ещё до рождения "Illusion", но, что важно, это нисколько его не испортило. Нисколько не придало ему надменности, самолюбия или же вычурного высокомерия, которыми отличались парни, привыкшие к избытку внимания. Конечно же, это также было для меня ценно.
Мы росли вместе с Костей, развивались, воспитывались, воспитывали друг друга, становились теми, кем были на данный момент, и за всё время я ни разу не усомнилась в нашей дружбе. Костя никогда не давал мне повода пожалеть о ней, пожалеть о подаренном доверии, об общих воспоминаниях. Дружба с этим человеком была для меня святыней, равно как и семья. Нас связывало не слово "дружба", не смех, шутки и праздники, а нечто совсем другое, что не подвластно словам. Какая-то особая связь. Игорь, Антон, Макс, Вика - их роль также была бесконечно велика в моей жизни, я всей душой любила и ценила этих замечательных, родных мне людей, но у каждого из нас был кто-то, кто был еще ближе. У парней - девушки, у Вики - Кирилл. И это абсолютно естественно и нормально. Я была уверенна в нашей дружбе, в надежности ребят, и, на мой взгляд, это являлось самым дорогим в отношениях между людьми. Уверенности в нашей жизни не так много. Даже в себе её порой жутко не хватает.