Невест так много. Дилогия

Завойчинская Милена

Не знаю, что подумает о моем самоуправстве лорд Риккардо. Но я уверена, человек, который проводит за работой долгие часы, должен иметь возможность периодически давать отдых спине на мягкой и удобной мебели.

Следующие четыре дня мы с Лексом проводили вечера вдвоем. Он мне рассказывал о своих успехах в обучении. Делился впечатлениями о «стае» и господине Фуарье. И страдал от мышечной боли. А я вкратце описывала, чем занимаюсь на работе. Так как поручений мне никто не давал, а с наведением уюта и порядка я управилась быстро, то единственное,

что мне оставалось, изучать дела, стоящие в кабинете маркиза и в приемной. До архива я пока не добралась.

Кто бы мог подумать, что ментальные нарушения и их расследования это такая... мутная область. Я аж зачитывалась свидетельскими показаниями и отчетами следователей, занимавшихся делами. Потихоньку складывалась картины преступлений. Иногда это были мелкие шалости, приносившие скорее моральный вред. Но иногда масштаб поражал продуманностью и наглостью.

А еще я изучала сборник заклинаний и отрабатывала их потихоньку. Какие-то мощные и сложные я боялась испытывать, но мелкие, облегчающие жизнь – это мне было по силам. Тренировалась по вечерам в прилегающем к особняку садике. Порой ко мне присоединялся Лекс, а иногда он был занят своими заданиями, и на меня лишь изредка косил одним глазом.

Наступили выходные. И целых два дня ничегонеделания. С утра мы встали и уехали на прогулку, пользуясь хорошей погодой и выполняя уговор – осмотреть достопримечательности. Лексинталь слово сдержал, успел про многие места прочитать и дотошно рассказывал мне про особняки, фонтаны, названия улиц.

– Когда ты всё успел? – даже поразилась я. – Ты ведь в академию ездишь, и фехтование добавилось.

– Эрика, ты даже не представляешь, сколько у меня свободного времени. Было. До недавнего времени. Хм. Звучит странно, но ты поняла. И потом, мне самому интересно. Одному это всё... А с тобой весело.

– Кстати! Помнится, я обещала научить тебя стрелять горохом. Едем за трубочками.

– Куда?

– Не знаю, сейчас отловим кого-то из уличной шпаны и спросим.

Постучав в стенку экипажа, чтобы привлечь внимание кучера и Гайраса, ехавшего с ним снаружи, я велела поворачивать к бедным кварталам.

Потихоньку мы удалялись от благополучного богатого центра города туда, где жила беднота. Я не боялась, так как мы с Лексом оделись очень просто, не желая привлекать лишнего внимания во время прогулки. И сейчас оба вполне могли сойти за обычных не слишком обеспеченных, но вполне приличных горожан. То, что надо, чтобы не вводить в искушение воришек, но и не вызывать презрения у прохожих.

Мы немного покружили по улочкам, пока я наконец не увидела тех, кто мне требовался.

– Притормозите-ка! – скомандовала кучеру и, сунув пальцы в рот, громко свистнула.

Уличные пацаны тут же прекратили свою возню и дружно обернулись к нам. Подав рукой знак, который в Приграничье означал «свои», я снова свистнула. Понятия не имею, поймут ли меня тут, в столице. Но буду надеяться, что голытьба изредка всё же путешествует по королевству и жест этот знаком везде.

Мальчишки разного возраста переглянулись, от них отделился один, примерно ровесник Лекса. Сдвинув на затылок потрепанную кепку, он сунул руки

в карманы коротковатых обтрепанных штанов и прогулочным шагом двинулся к нам. Остановился чуть в отдалении, чтобы удрать, если что, и сплюнул сквозь зубы.

– Ну? Чо надо, фря?

– Трубки для стрельбы горохом.

– Чо? – опешил он и несколько раз моргнул.

– Не чокай, пацанчик. Приятеля научить надо стрелять. Трубки ищем. Приехали недавно, времени делать самим нет.

– А ты чо, умеешь, чо ль? – снова сплюнул он через зубы и шмыгнул носом.

– А чо нет-то? Я и стреляю, небось, получше некоторых. Так чо? Или нет трубок?

– А чо ж нету? Серебрушка.

– Рухнул? Две медяшки.

Вот примерно в таком духе мы и продолжили переговоры.

Кучер, Гайрас и Лексинталь слушали, открыв рты, и только и переводили взгляды с меня на заводилу местной гопоты. До меня не сразу дошло, что не так, а потом я осознала, что мы говорим на уличном жаргоне. И то, что я понимаю нормально, для людей посторонних звучит как не слишком понятный набор слов.

В итоге мы сторговались на пять медяшек за две трубки и серебрушка за мешочек сухого гороха. Можно было бы, конечно, последний купить в бакалейной[1] лавке, но зачем, если тут быстрее, а переплата незначительная. Мальчишки же наверняка этот горох всё равно украли.

– Через десять минут на углу, – мотнул головой пацан в нужном направлении.

– Ты меня за лося не держи, – фыркнула я. После чего перевела взгляд на ватагу, поджидавшую своего вожака.

Они прекрасно слышали наш разговор. А я отлично видела, как почти сразу от нее отделились двое мелких и припустили в конец улицы. Вернулись они минуты через две, старательно пряча что-то под рубахами.

Найдя их в толпе взглядом, я снова свистнула и махнула, чтобы шли сюда.

– От ты ж кака цаца! – с досадой, но и с восхищением цокнул языком мальчишка.

– Эрика, – протянула я ему руку и даже не поморщилась, когда она утонула в его чумазой исцарапанной ладони.

Раз меня назвали «кака цаца», значит, признали своей. Это не означает, что меня не попытаются обокрасть или обжулить, но всё же я уже не чужая.

– Арно.

– Гайрас, нужно расплатиться с нашими поставщиками, – негромко велела я.

Лакей, выполняющий роль охранника, усмехнулся, отсчитал пять медяшек и одну серебрушку и протянул мне.

А я уже осуществляла оплату за мешочек гороха и две трубки из древесной коры. Их я сначала осмотрела, ощупала и, только признав годными, отдала деньги.

[1]Бакалея – сухие продовольственные товары первой необходимости (крупы, пряности, мука, соль, сахар и т.д.), полуфабрикаты и консервы, а также некоторые базовые хозяйственные товары (мыло, стиральный порошок, спички).

Глава 6

– Еще надо чо? – мгновенно спрятав деньги и отступив от экипажа, спросил Арно.

– А то ж. Хочу приятеля научить драться. А то от благородных толку ноль, одни приседания, реверансы и поклоны.