Невеста для Бессмертного

Телес Илия

Катя поднялась в свою комнату, решив все-таки взяться за написание доклада, работу над которым начинала уже несколько раз. Она сделала глубокий вдох, глядя на пустой лист. Перед глазами все еще мелькали обрывки сновидения. Катя пыталась понять, почему они кажутся такими реальными. А еще эта статуя ангела, внушавшая трепет при каждом взгляде на нее.

«Прими свое предназначение», — прозвучал в голове голос, и Катя вздрогнула.

Она уже начала думать, что мать могла оказаться права.

«Может быть, во мне действительно живет

дьявол?» — Катя поежилась от этой неприятной мысли.

Поборов подозрения, роящиеся в голове, точно пчелы в улье, она все-таки смогла написать доклада. Пусть получилось не совсем то, что она хотела получить, взяв именно эту тему, но лучше сделать вряд ли получилось бы. Не сейчас.

Катя снова стала погружаться в мысли, откуда ее вырвал стук в дверь. Она вспомнила, что Ярослав обещал заглянуть к ней вечером и принести успокоительное. Девушка прикусила губу, поднялась со стула и расправила платье, которое успело чуть примяться от ерзания на одном месте.

Ярослав был одет в домашние спортивные штаны и облегающую майку. Катя ощутила желание прикоснуться к его упругому торсу, но тут же одернула себя, подняв взгляд на его лицо. Мужчина улыбался, вероятно, заметив, как она только что таращилась на его мышцы.

— Как и обещал, принес тебе травяной настой. Выпей и ты забудешь, что такое бессонница.

— Большое спасибо. — Катя приняла кружку из рук Ярослава и благодарно улыбнулась ему.

— Было бы за что. Надеюсь, что кошмары отпустят тебя, а если нет, ты всегда можешь обратиться за помощью.

Катя кивнула, и Ярослав ушел в свою комнату.Она проводила его взглядом, зацепившись за статую. Казалось, этот камень оживал в ее видениях. Катя снова увидела картину, где находится на краю пропасти и не знает Ярославу или Ивану протянуть руку. Помотав головой из стороны в сторону, она вернулась в комнату, закрыла дверь и присела на край кровати, пробуя настой, от которого приятно пахло мятой и ромашкой.

Кошмары действительно прекратились. Несколько дней подряд Катя засыпала сном младенца и бодрой поднималась по звонку будильника. Она даже несколько раз поблагодарила Ярослава за чудодейственный напиток, секретом которого тот ни в какую не желал делиться. Он постоянно отшучивался, говоря: «Пусть и у меня останется хоть какая-то тайна, а то я совершенно потеряю свою значимость».

Общение с Ярославом существенно упростилось, и порой Катя ловила себя на мысли, что говорит с ним на равных, словно они являются старыми друзьями.

Сейчас она сидела во дворе на скамеечке и наблюдала за пестрой листвой, которую ветер поднимал небольшими группами, кружил и плавно опускал на землю. Хоть погода на улице выдалась прекрасной, Прокл Иннокентьевич списал свое нежелание гулять на плохое самочувствие, поэтому Катя решила насладиться теплым осенним вечером и почитать книгу.

Она поняла, что уединение нарушено только тогда, когда Ярослав присел рядом с ней. Катя вздрогнула от неожиданности.

— Прости, если помешал

тебе. Не хотел пугать, — негромко произнес он.

— Все в порядке, я просто слишком увлеклась, — постаралась оправдаться Катя, прикрывая книгу.

— «Джейн Эйр», — прочел Ярослав название с обложки.

— Это история о сироте, которой пришлось...

— Я знаю. Я читал ее однажды.

Катя удивленно посмотрела на Ярослава, и тот улыбнулся, вероятно, заметив немой вопрос в ее взгляде.

— Наверное, ты представляешь меня жестокосердным человеком с завышенным чувством собственного достоинства?

Катя прикусила губу. Так и было, раньше. До того как он начал вести себя несколько иначе. Сейчас Ярослав казался ей иным: заботливым, надежным, любящим. В нем сочетались все лучшие человеческие качества, но он редко их использовал. Вероятно, ему не хватало внимания и любви в детстве, раз он начал закрываться в себе и старался подавить все эти эмоции на корню.

«Если бы не бабушка, то я могла стать такой же, как он», — подумала Катя, вспомнив, как ей жилось с матерью.

— Нет, — прошептала Катя. — Вы очень хороший человек, пусть иногда и пытаетесь выставить себя монстром.

Катя прикусила язык, заметив, что при слове «монстр» скулы на лице Ярослава тут же напряглись.

— Я не знаю, что так оттолкнуло вас от родного отца, но он любит вас... И было бы здорово, если вы попытаетесь проводить чуть больше времени вместе.

Катя поймала себя на мысли, что снова предприняла попытку влезть во внутренний мир своего нанимателя. Но ей так хотелось свести отца с сыном. Возможно, виной тому была нехватка родительской любви, и Катя желала, чтобы хоть у кого-то все сложилось лучше, чем у нее.

— Катя, а что насчет твоей матери? Почему ты не пытаешься помириться с ней?

Катя поняла, что Ярослав пытается воспользоваться ее же методом.

— Моя мать — другой случай. Она считала меня монстром, всегда твердила, что я похожа на бабушку — такая же безрассудная и сумасшедшая.

— Оу. У твоей мамы с бабушкой были напряженные отношения?

— Моя бабушка была прекрасным человеком. Она верила в чудо и всегда твердила мне о том, что на ее плечи возложен тяжелый груз. Бабушка говорила, что из-за ее трусости мне придется нести непосильную для человека ношу. Возможно, она пыталась предупредить о том, что мама не любит меня.

Ярослав сжал руку в кулак. Катя отметила для себя, что для него ее рассказ является не менее болезненным, чем для нее. Он сопереживал.

«Еще одно прекрасное человеческое качество, которым просто не может обладать эгоист»,

— промелькнула мысль.

— Я тебя прекрасно понимаю. У меня с родителями тоже складывались не самые лучшие отношения. Отец ушел из семьи, когда мне исполнилось восемнадцать. Я помогал матери, как мог, пока лихорадка не унесла ее жизнь. Но она винила меня в уходе отца и до последнего вздоха говорила, как сильно ненавидит.