Невеста для генерального

Белозубова Ольга

Такого больше допускать нельзя, иначе я рискую каким-нибудь совсем не прекрасным утром проснуться в одной постели с Рокотовым. Посмотреть на него влюбленным взглядом и получить холодный от ворот поворот: «Спасибо, ты свободна. Может, когда-нибудь повторим. Или нет».

И кого винить? Только себя. Он ведь с самого начала обозначил свою позицию, честно рассказал, что ему от меня нужно. Постель.

Но что, если я захочу большего? Да что там, кажется, уже начинаю хотеть, несмотря на все, что о нем знаю. Несмотря

на разницу между нами, несмотря на Богдану.

«Мечтать не вредно, — саркастично заявляет внутренний голос. — Только не говори, что растаяла от одного-единственного поцелуя и уже втюрилась в него как последняя дура».

«Конечно нет, — тут же возражаю сама себе. — Еще чего!»

Рокотов приобнимает меня за талию, ведет к столу. А в моей голове бегущей строкой лишь одна мысль: «Почему все так сложно?»

Пусть он побыстрее заключает свою сделку с Вайсманом, и тогда я… сбегу как можно скорее и как можно дальше. И постараюсь его забыть. Если получится.

Глава 32. Злой Рокотов

Кира

Слава богу, дальше вечер протекает без каких-то происшествий. Мы дружно празднуем наступление Нового года под бой курантов, обмениваемся пожеланиями.

Все хорошо ровно до того момента, пока Вайсман не делает музыку громче. Он включает медленную композицию, заявляя, что это их с Натальей любимая песня.

Август Адольфович приглашает жену на танец, и они выходят в центр комнаты. А я снова подмечаю, насколько крепко он сложен. Я-то думала, его пиджак скрывал поплывшее с возрастом тело, однако ошиблась. Это все мышцы. Меньше, конечно, чем у Рокотова, но все же.

Мне даже стало чуточку стыдно: из меня спортсменка так себе, мой максимум — пробежка утром или упражнения по видео дома. А тут вся троица, включая Наталью, явно завсегдатаи спортклубов.

Хотя Рокотову и ходить никуда не надо, у него все дома, под боком. Делаю себе пометку: надо будет попробовать его тренажеры. Разумеется, в его отсутствие. Еще я при нем не пыхтела и не обливалась потом.

Пока размышляю, Рокотов тоже встает со своего места и подает мне руку, и я тихонько стону.

Это что же, мне снова быть с ним в опасной близости?

Но делать нечего, и мы присоединяемся к Вайсманам. Я осторожненько кладу руки на плечи Рокотову, стараясь держаться на пионерском расстоянии. Куда там. Он хищно притягивает меня к себе за талию, заставляя смотреть ему прямо в глаза.

Так и танцуем. Я почти не дышу, но не решаюсь отвести взгляд, даже старательно выдавливаю из себя некое подобие улыбки.

Ох уж этот его коронный взгляд. Глубокий, но абсолютно непроницаемый: поди пойми, о чем он сейчас думает.

Рокотов наклоняется к моему уху и шепчет:

— Ты чего натянутая, как струна? Еще чуть, и зазвенишь. Расслабься, а то подумают,

что между нами не все гладко.

Я мысленно цокаю. Легко сказать. И сложно сделать, особенно когда его ладони поглаживают мою спину сзади, вызывая толпу мурашек.

— Во сколько мы выезжаем завтра? — интересуюсь у Рокотова.

Может, хоть беседа ни о чем расслабит?

— В десять, так что можешь поспать подольше. Ехать часа два с небольшим.

Я резко вспоминаю, что кровать у нас одна, и хмурюсь. Расслабилась, блин.

— Что такое? — замечает мою реакцию Рокотов.

— Ничего, все нормально.

Делить кровать при Вайсманах не лучшая затея.

— Ты из-за лыж переживаешь? — делает догадку жених. — Я ведь сказал, научу. На крайний случай там есть инструкторы.

— Отлично, инструктор меня вполне устроит.

— Ты мне не доверяешь? — поднимает бровь Рокотов.

Ответить не успеваю, потому что музыка смолкает. Я с облегчением выдыхаю. Не сознаваться же жениху, по какой причине я от него бегаю.

И вообще, с меня на сегодня хватит.

— Я хочу спать, Максим. Нам еще долго нужно сидеть? — делаю скорбное выражение лица.

— Почему не сказала раньше? Иди, конечно.

Э-э-э…

Я теряюсь. А что, так можно было? Знай я об этом раньше, ускакала бы еще час назад, почти сразу после встречи Нового года.

Извиняюсь перед Вайсманами, желаю им спокойной ночи и иду в спальню. Захожу и вздыхаю, глядя на огромную кровать.

«Мы делили апельсин, много нас, а он один», — вспоминается детская считалочка.

Положим, нас не так чтобы много, всего двое. Но кровать по-прежнему одна. Ну не распиливать ведь ее пополам.

Ладно, сначала умоюсь, вдруг в голову придет гениальная идея. Однако не приходит — ни спустя пять минут, ни спустя десять. Я переодеваюсь в шелковую пижаму из шорт и рубашки с короткими рукавами и сажусь перед туалетным столиком.

Похлопывающими движениями наношу крем, и взгляд падает на выдвижные ящики. Рука тянется сама собой, и я по очереди открываю их. Один пуст, а во втором лежит набор, который я про себя окрещиваю «очумелые ручки». Там нитки разных цветов, набор иголок, булавок и зеленая сантиметровая лента.

Интересно, это Наталья увлекается шитьем? Надо будет спросить. Если так, то вот мне тема для беседы — вдруг понадобится ее отвлечь от неудобного вопроса. Я в школе очень любила уроки технологии, где-то дома до сих пор лежат несколько пошитых собственными руками вещей.

Ладно, пора ложиться спать. Но куда? Иду проводить ревизию спального места.

Так, с подушками дело обстоит неплохо. Две лежат поверх покрывала, плюс две спальные. Два одеяла.

Если постелить покрывало на пол, получится что-то вроде матраца. Тоненького, правда. Кошусь на пол. Ладно, попробую.