Невеста для миллионера

Кисс Марианна

Двадцать миллионов и вилла в Южном.

Вы шутите? Тётя?

Спираль, по которой я раскрутился и вознёсся до небес, вдруг стала крутиться в обратную сторону и я вспомнил слова — должен жениться.

Жениться? Ну почему она не сказала об этом вчера? Ещё вчера я готов был жениться на ком угодно, хоть на египетской мумии, до такой степени мне было всё равно. Ткните пальцем тётушка, я женюсь на ком угодно. Но — вчера.

А теперь, после свидания маленькой моей Асоль, после объятий и поцелуев которые я и сейчас чувствую

на своих губах, как я могу? Вы верно шутите? Вчера ночью какое-то невероятное сотрясение произошло в моём мозгу. Окончательное преображение.

И вот, обстоятельства ставят меня перед таким сложным выбором. Неравноценным. На одной чаше весов всего лишь двадцать миллионов, а на другой то, что вчера я почувствовал рядом с маленькой волшебницей.

Это значит, что всего час рядом с человеком могут заставить отказаться от всего. Слишком неравноценный обмен. Но, он казался мне, изощренной пыткой.

Я переживал такой спектр чувств, на какой вовсе не рассчитывал. Задыхался от возмущения. Казалось даже, глаза мои налились кровью. Называйте, как хотите, но я просто кипел.

По какому праву кто-то может взять, на щелчок распорядиться моей судьбой и даже не соизволить спросить об этом меня. Расчеркнуть, так как хочется, там, где я совершенно не хочу расписываться. Так грубо посягнуть на мою свободу.

Градус возмущения уже зашкаливал, и пока дыхание моё приходило в норму, а пульс выравнивался, словно издалека я услышал голос Олега:

— Тимофей, найди в этом плюсы, и тогда тебе не будет так обидно. Это всего лишь женитьба. Она стоит того, чтобы получить двадцать миллионов.

— Эти требования, откуда они вообще взялись? Они нелогичны, — выдавил я, когда голос, который на несколько мгновений куда-то исчез, снова вернулся.

— Не стоит искать логику там, где её нет, — улыбнулся брат встал из-за стола и собрался, видимо, вслед за нотариусом покинуть гостиную, но остановился, — это просто желание тетушки сделать тебя счастливым. И раз ты сам, в тридцать два года никак не выберешь себе невесту, то тётушка посчитала, что будет вполне уместным выбрать невесту за тебя. Тем более, она вполне имеет на это право, раз уж так щедро за это награждает.

— Но почему нельзя просто отдать эти деньги мне и Ольге?

— Не забывай, после того как ты покинул нас, она и вовсе могла оставить тебя ни с чем. В завещании она просто говорит о своём желании. А ты уже сам решай подчиняться или нет. Насколько я знаю, Оля ничего не имеет против брака с Зацепкиным.

— Но, ты же получаешь свою долю наследства, безо всяких там условий.

— Не сравнивай меня и себя. Своё — я заработал. А ты палец о палец не ударил, чтобы хоть что-то сделать для семьи. Поэтому теперь все так, как есть, а не иначе.

Понятно, что спор этот бесполезен. Чем больше я говорил, тем больше аргументов не в мою пользу находил мой брат. И я понял, что должен радоваться

уже тому, что мне вообще что-то дали. Хотя бы так.

И честно сказать, всё это время, я ни разу не подумал о той, которую предлагали мне в жены. Странно, но я об этом даже как-то позабыл.

— Ты знала? — повернулся я к Ольге, когда в гостиной остались только мы вдвоём.

— У меня были мысли, что тебе преподнесут сюрприз, но я не знала какой именно. Хотя возможно и догадывалась.

— Сюрприз удался, — возмущённо проговорил я.

— Я, кажется, начинаю понимать, почему так, — задумчиво произнесла Оля.

— Почему же?

Она встала, подошла к двери, прислушалась.

— Идём в парк. Там у меня нет ощущения, что кто-то слушает.

Мы вышли в парк, и пошли по дорожке к фонтану. Чудесный солнечный день, заставлял мысли и чувства настраиваться на хорошее, и тут на дорожке парка мне уже не казалось всё так плохо, как казалось в той мрачной гостиной. А газоны, сплошь засаженные кустами роз, и вовсе разогнали грустные мысли.

Уже более спокойно я спросил Ольгу:

— Но кто она такая, эта Анна Зацепкина? Что-то я не помню, чтобы у Зацепкина была дочь.

— Её мать привезла её и оставила, когда заболела. До этого он даже не знал, что у него есть дочь.

— А она точно его?

— Да, он делал тест ДНК. Вряд ли он согласился бы принять у себя чужого ребёнка.

— Нет, я конечно согласен с тем, что тетушка так щедро меня одарила, это конечно спасибо. Тем более ещё и дом. Но жена, это уже как-то странно. Она что такая уродливая, что на ней ни кто не хочет жениться, и они решили подсунуть её мне? А я должен мучиться всю оставшуюся жизнь. Вот ты, сильно хочешь выходить замуж за Зацепкина?

Ольга обернулась, я посмотрел на неё, но почему-то не увидел того, что называется возмущение или желание сопротивляться.

— Это как подумать, — сказала она и пошла вперёд.

— Вот именно, — я решил, что это и было сопротивление её мыслей, — я тоже не собирался так скоро жениться. Хотя если подойти с другой стороны, то можно ведь и с хитростью. Сначала жениться, вступить в наследство, а потом развестись.

— Не всё так просто Тима. Если бы было всё так, ты думаешь, тетушка спокойно бы это говорила.

— В каком смысле?

Она усмехнулась и остановилась передо мной. В нескольких шагах от нас журчала в фонтане вода, это добавило новых красок в нашу беседу.

— То, что сказано было здесь в гостиной — это одно. Там, в завещание ещё несколько пунктов. Ни ты, ни я не можем развестись, так как всё наше состояние сразу у нас отбирается в пользу супруга, или супруги. Ты потеряешь свои деньги. Ты не сможешь развестись и я тоже.

— Что за бред, — я удивлялся всё больше и больше, — ну хорошо, ты хочешь получить эти деньги, которые тебе причитаются?