Невеста для принца Эльдорадо
Шрифт:
Дваш прекратил метить территорию и тихо зарычал. Я прислушался, но уловил только непонятное гудение, будто поблизости работал какой-то мотор. Потом мотор замолчал, и зазвучали шаги, гулкие в огромном трюме. Кто-то шёл к нам, и не пытаясь скрываться. Мы с Лоной схватились за арбалеты, а Дваш сохранял спокойствие - о постороннем он предупредил, но угрозы не чуял. Вскоре мы увидели мальчишку в морской форме и с пейсами. Он подошёл к нам, показав пустые руки, и что-то сказал на своём языке. Лона перевела, что он - юнга, это что-то вроде коридорного в отеле, зовут его Зеев, и
Торгового юнга не знал, мне пришлось говорить с ним через переводчика. Я спросил, кому принадлежит кобыла, он сказал, что принцессе, а на вопрос, кто на ней ездил раньше, только пожал плечами. Зато ответил, что никакой Фанни на корабле нет, зато есть алам Фаина, а она это или не она, он без понятия. Лона пояснила, что алам - это воинское звание, причём высокое, если не генерал, то близко. О чём ещё можно спросить юнгу, я так и не придумал, так что мы ему сказали, что с лошадьми пока всё. Мы взяли вещмешки, и он куда-то повёл нас по трюму. Шли мы, шли, пока не уткнулись в вертикальную лестницу, и юнга, сделав приглашающий жест, полез по ней вверх. Дваш жалобно заскулил, я тоже не представлял, как пёс сможет тут подняться, так что стащил мальчишку обратно, отвесил подзатыльник и показал на собаку.
Юнга безропотно повёл нас дальше, и в конце концов мы все оказались на круглой деревяшке примерно в полтора шага в ширину. От её краёв уходили вверх четыре каната, сплетаясь у нас над головами в один. Очень похоже на подъёмник, но я не видел ворота, который надо крутить, чтобы подниматься. Значит, крутить его будут другие люди, а Зеев подаст им сигнал, что пора. И точно, парнишка достал из кармана пластиковую штуковину, похожую на ту, что была у рэба Иегуды, и потыкал в неё пальцем. Раздалось то самое гудение, что недавно насторожило Дваша, канаты натянулись, и подъёмник пополз вверх.
Конечно, как же я не догадался? Если у израильтян есть моторы, что крутят лопасти геликоптера, с какой стати им руками крутить ворот подъёмника? А мальчишка - всё-таки мерзавец. Когда шёл к нам, спустился на этой хреновине, а вверх собирался тащить нас по штурмовой лестнице. Так что подзатыльник он честно заработал. Тем временем мы проехали через круглый проём в потолке, снизу я его не заметил. Лона, едва мы начали подниматься, схватилась за меня, да так и не отпускала. Дваш лёг набок и, похоже, заснул, хотя с ним никогда нельзя быть уверенным. А я... Мне смотреть вниз с высоты в сорока локтей - сущая ерунда. Доводилось заглядывать в пропасти в тысячу локтей в глубину.
Едва подъёмник закрыл проём в потолке трюма, мотор остановился, причём юнга никаких команд не отдавал. Не иначе, автомат какой-то сработал, в смысле, автоматический механизм. Какое-то подобие предохранительного клапана на котлах - досюда можно, а вот дальше - хрен тебе, запрещено. Юнга сошёл с подъёмника, мы последовали за ним. Сперва по палубе, потом по каким-то коридорам, и в конце концов мы подошли к необычной двери. Зеев что-то на ней покрутил, и она распахнулась с каким-то странным чмоканьем. Лона его
– Эта дверь особая, не пропускает ни воду, ни воздух.
– Она есть герметичная, - вспомнил я нужное название.
– Наверно. Никогда этого слова не слышала, - она вошла в каюту и радостно закричала.
Я тоже шагнул внутрь и увидел двух обнимающихся женщин.
– Как я рада тебя видеть, Мелона, деточка моя, - приговаривала Фанни, гладя Лону по волосам.
– Алам это есть кто?
– спросил я, просто чтобы не молчать.
– Алам - это моё воинское звание. Полковник, по-вашему. Ещё вопросы есть?
– Кобыла в трюме есть зачем?
– Свадебный подарок Мелоне. Вы, два юных идиота, взяли из королевской конюшни жеребцов. Как они, по-вашему, будут размножаться в Эльдорадо?
– Там есть другие лошади, - сказала Лона.
– Жеребцам безразлично, та порода или не та.
– Ты видела горских лошадей? Они размером чуть больше вашей мерзкой собаки! Им не разродиться, если вдует такой гигант.
Фанни была права, но я задумался о другом. Сможет ли эта порода прижиться в горах? Они большие, крови в них много. Хватит ли в нашем воздухе кислорода, чтобы насытить всю кровь? Хотя в иноземных купеческих караванах бывают лошади с равнин, и они размером хоть и поменьше королевских, но куда больше наших. Так вот, купеческие лошади вовсе не помирают массово от удушья. И всё же непонятно, что делать с этими двумя красавцами и красавицей, если они не приживутся в высокогорье?
– Пытаешься угадать, приспособятся ли они к горам?
– ехидно поинтересовалась Фанни, уже переставшая обниматься с Лоной.
– Не бойся, в Берге их сородичи прекрасно себя чувствовали, а там высота ненамного меньше вашей.
– А я смогу приспособиться?
– робко спросила Лона.
– Сможешь. Поначалу будет противно, но привыкнешь быстро. Вон, мать твоего дружка тоже родом с Побережья, и ничего, живёт в Эльдорадо припеваючи. Тебе же не придётся там валуны ворочать. А чтобы просто ходить или кататься на лошади, кислорода достаточно. Ты мне вот что скажи, малышка - мне с тобой ехать? Не волнуйся, я там выживу.
– Это есть зависящее не только от тебя, - буркнул я.
– Не вздумай!
– вскинулась Лона.
– Она мне маму заменила!
– Она есть ничего не заменявшая, - отмахнулся я.
– Лона, ты есть способная объяснить, седло кобылы есть мокрое почему?
– Да, я заметила, что мокрое. Но тётя Фанни упала с королевской лошади и сломала руку, я же тебе говорила.
– О чём вы треплетесь?
– Фанни изобразила непонимание.
– Какая разница, кто рожал Мелону? Я её вырастила с самого рождения и до возраста, когда она способна о себе позаботиться. Чего ты ещё от меня хочешь?