Невеста для профессора

Оайдер Юлия

Цепляюсь руками за мокрую рубашку, выгибаюсь навстречу, желая ощутить тепло мужчины. То что происходит кажется нереальным. Я абсолютно голая, максимально уязвимая перед ним и это сводит с ума.

Словно бы во сне или в замедленной съемке мужчина ласкает мое тело, разгоняя капли воды по коже. Так дерзко и так властно скользит ладонями, обрисовывает контуры, будто желая запомнить каждый изгиб. От груди к талии, от талии к бедрам и я уже предвкушаю его будоражащие прикосновения между ног. Вот только он почему-то хватает меня за запястья,

поднимает и сцепляет руки над головой.

— Не хочу отпускать, — прерывает поцелуй и смотрит прямо в глаза.

Вижу в его карих омутах всю любовь и страсть, но помимо этого горечь и боль, причины которых не понимаю. Макс переплетает наши пальцы и чуть сжимает. Вспоминаю историю его родителей и понимаю последний жест и до этого сказанную фразу.

Не хочу, чтобы отпускал. Пусть держит меня крепче, ведь без него я кажется упаду.

— Не отпускай, — выдыхаю я и мои слова тонут в сдавленном стоне, когда Макс прижимается ко мне бедрами.

Он жадно слизывает капли воды с моих губ, словно изможденный пустыней путник. Медленно спускается языком по шее к изнывающей по его ласкам груди.

— Может в спальню…? — едва слышно лепечу я, но прекрасно понимаю, что сейчас позволю ему делать со мной что угодно и где угодно.

Кусаю губы, сдерживая очередной стон, когда Макс сжимает грудь, играет с ноющими от возбуждения сосками языком.

— Молчи, — хищно рычит Майер, одарив меня полным похоти взглядом, и засасывает в рот затвердевшую вершинку.

Тону в контрасте ощущений грубых прикосновений рук и нежных поцелуев. Не сразу замечаю, как он резко опускается на колени и целует мой живот. Меня пуще прежнего бросает в жар, когда Макс приподнимает одну мою ногу и кладет себе на плечо. Ощущаю жгучее смущение и чувствую, как напрягаются все мои мышцы, тело с опаской реагирует на нечто новое.

— Макс… — пытаюсь протестовать, но больше для вида, для сохранения остатков своей скромности.

— Расслабься, моя девочка, — его хриплый собственнический голос сводит меня с ума. — Ты же мне доверяешь? — смотрит на меня снизу вверх, вырисовывая языком на внутренней стороне моего бедра неведомые узоры.

Киваю и закрываю глаза, концентрируясь и мысленно превращаясь в порочный сгусток нервов, неистово пульсирующий и жаждущий удовлетворения. Мурашки покрывают кожу и колени начинают дрожать, когда я чувствую прикосновения грубых мужских пальцев, раскрывающих мою плоть. Он дразнит меня, размазывает скользкую влагу по клитору и когда мне кажется что эта пытка уже никогда не закончится — пальцы сменяются горячим языком. Он разжигает во мне новый пожар, выводя за грань чувств и эмоций. Колени дрожат, клянусь, я бы упала, но сильные руки мужчины впиваются в мои бедра и помогают удержать равновесие.

Не могу дышать, мне не хватает воздуха. Опускаю руку и зарываюсь пальцами в его сырые волосы. Ищу точку опоры, цепляюсь другой рукой за рычаг переключения потока

воды.

Каждое прикосновение его языка, каждое движение губ возносит меня все выше и выше к пику блаженства. С трудом сдерживаю рвущиеся из груди крики, растворяюсь в своих ощущениях.

Если я и хочу испытать весь спектр любви и секса, то только с ним. С Максимилианом Майером. С Максом. С профессором, черт подери. С единственным в моей жизни мужчиной, заставляющим сердце бешено стучать от одного взгляда.

Когда Макс вводит в мое пылающее нутро два пальца и засасывает чувствительную точку, мир с оглушительным грохотом моего пульса рушится. Рассыпается на элементарные частицы, пока мое сознание завоевывает сильнейший оргазм. Кричу от наслаждения, теряя себя в этой сладкой бездне.

Едва ощущаю, как Макс опускает мою ногу, поднимается и впивается в мои губы, выпивая мой крик, разделяя этот красочный миг. Ненасытно и собственнически его язык проникает в мой рот. Чувствую свой вкус и это снова возбуждает, окончательно выносит меня за скобки.

Руки сами собой тянутся к его одежде. Я начинаю сначала пытаться расстегнуть, а затем вовсе рвать с корнем неподдающиеся пуговицы его рубашки. Принимаюсь за брюки, но Майер убирает мои руки и с интересом заглядывает в глаза:

— Ты здесь закончила?

Не выдерживаю и смеюсь. Ну до чего же двусмысленная фразочка, блин!

— Тогда поехали дальше, — улыбается Макс и берет меня на руки, направляясь к спальне.

Лежу, прижавшись к Максимилиану и до сих пор стараюсь прийти в себя после случившегося. То что произошло в душе, а затем после душа на этой кровати — сумасшествие. Все как-то резко, внезапно, но так страстно, что снесло крышу.

— Хочешь чего-нибудь? — шепчет Майер и гладит меня по волосам. — Пить? Мороженого? Для тебя любой каприз!

Тихо посмеиваюсь и приподнимаюсь на локте:

— Всего сразу, можно?

Не отвечая ни слова, Макс вскакивает с постели и мне удается хорошенько разглядеть его задницу прежде, чем он упакует ее в спортивные штаны. Помимо всего прочего мне бросается в глаза несколько белых шрамов чуть ниже линии пояса на его спине. Прямо на позвоночнике несколько белых полосок.

— Макс, — зову я, — откуда эти шрамы? Ты говорил, что пережил операцию в юности, но не сказал какую и почему…

Мужчина поворачивается и несколько секунд будто решает, стоит ли мне знать правду.

— Помнишь фотку с хэллоуина? — он кивает на комод с рамками. — Мы с Эдиком пошли участвовать в гонках на старых тарантайках. Ну… Твой брат был за рулем, я был пассажиром и так получилось, что у нашей тачки отказало управление и мы влетели в ограждение. Эд не пострадал, а вот мой ремень безопасности вырвало с корнем и я неудачно вылетел через лобовуху. Было серьезное повреждение, я мог остаться без нижней части своего тела и возить ее до скончания дней в инвалидном кресле. А мог вообще сдохнуть, но повезло.