Невеста драконьего принца
Шрифт:
Голова слегка кружится. Внутри потрясающе свободно.
— Хорошо.
— Тебя правда это волновало? — уточняет Тейнан невинно.
Я не знаю, чего хочу: поцеловать его или макнуть головой в источник за выбор слов. Последнее можно считать причинением вреда?
— В тебе сейчас бушует магия, — продолжает он вдруг. — Если я ничего специально не предприму, возможно, ты зачнёшь ребёнка после этой ночи. Что думаешь насчёт детей — мы будем с ними спешить?
Я немного поражена тем, что он спрашивает. Но в то же время, безумно это ценю.
— Давай не сегодня, —
Мне безумно хочется этого — совсем немного времени с ним в покое и счастье.
Жду какой угодно реакции на эту просьбу — но не того жадного взгляда, который дарит мне дракон.
— Только со мной, — повторяет он.
Руки обхватывают меня, прижимают к камням. Усаживают на них. Поцелуй жалит шею. Следующие спускаются по коже к ключицам — заставляя ахнуть и снова прерывисто дышать. Тейнан буквально набрасывается на меня, но потом замедляется. Пальцы ложатся на завязки платья и в этот раз медленно, немного напряжённо распускают их.
Он стягивает ткань, оголяя мою грудь. Та тут же покрывается гусиной кожей, твердеет — хотя мне не холодно ни капли.
Наоборот, нестерпимо жарко рядом с ним.
И гладкое-гладкое платье становится не таким уж приятным. Хочется избавиться от него, помочь скинуть как можно быстрее. Пальцы вздрагивают на камне, я с трудом останавливаю их. Просто зажмуриваюсь под лучами закатного солнца — хотя перед глазами всё равно огромные огненные круги.
А потом мы снова целуемся. Я вожу руками по его телу, обнимаю его, изучаю. Раздеваю тоже — и это неожиданно приятно по-новому. Даже после всего, что между нами уже было.
— Нам некуда спешить, — шепчет Тейнан, опускаясь передо мной. — В конце концов, я обещал показать тебе все варианты, на которые хватило фантазии.
Его руки сгребают юбку, обжигают мои икры, бёдра. Несмотря на горячие слова и порывистые движения, каждое его прикосновение сейчас — нежное, удивительно нежное.
А потом он подхватывает меня и укладывает на сброшенный золотой халат. И, кажется, я наконец растворяюсь в этом не гаснущем свете.
Эпилог
Два с половиной года спустя
— Вот так, ваше величество, — успокаивает меня служанка. — Это платье ничуть не хуже. И времени ушло всего ничего, вы обязательно успеете!
— Конечно, жаль, ведь с-столько наряжались, — бормочет вторая, — и то платье было очень красивым, и украшения к нему так шли…
— Это ничуть не хуже, и я успею, — подсказываю, на чём лучше остановиться.
Выдыхаю, осматривая себя в зеркале. Не то чтобы я сильно нервничаю. Просто когда ты весь день переживаешь из-за дел, потом собираешься на важный, очень важный вечер, а твой собственный сын вдруг решает поджечь твоё платье и волосы вместе с диваном и коврами в гостиной… это немного выбивает из колеи.
Из соседней комнаты доносится весёлый детский крик.
А мне надо собраться, и не внешне, а с мыслями. Бросаю на себя ещё один взгляд, киваю отражению. Делаю несколько шагов назад и раскрываю дверь.
Меня встречает почти идиллическая картина.
Тейнан, его грозное драконье величество, сидит на диване, закинув пятку одной ноги на колено другой. Он в праздничных одеждах, в волосах блестит золотой венок. Вид у него внушительный… и безмятежный. Рука рисует узоры в воздухе, взгляд обращен на полуторогодовалого мальчишку, который ёрзает на диване рядом.
Астер, наш сын, — весь в защитном плетении, которое обтекает его маленькое тело и искрится белым. Он увлечённо смотрит на распускающиеся в воздухе по воле отца иллюзорные цветы.
Пока не видит меня.
— Мама! — радостно кричит, взмахивая руками.
Кажется, я в последний момент подавляю инстинкт развернуть вокруг себя такую же защиту. На всякий случай.
— Спокойно. — Тейнан цапает сына за плечо. — Что мы говорили? Нельзя жечь маму. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Испортишь её — я тебе другую не найду.
Ас моргает и морщит лоб, растерянно. Даже выглядит немного виноватым — хотя я сомневаюсь, что он все слова отца правильно понял.
— Случайно, — выдаёт одно из недавно выученных слов… бесконечно мило.
Боги, он весь слишком милый для того, кто десять минут назад чуть не спалил половину гостиной! И для драконьего принца, который будет когда-нибудь обращаться огромным ящером, рычать на всех и повелевать чужими жизнями — если уж на то пошло.
Я узнала много о маленьких драконах за последнее время. Например то, что примерно когда они начинают говорить первые осмысленные фразы, у них уже бывают первые же всплески магии. И это кошмарная пора — то есть, я хотела сказать, очень важная, полная приятных чувств вроде родительской гордости. Но сложная.
— Я, между прочим, до двух лет магии не чувствовал и мебель портил только зубами, — замечает Тейнан. — Ох уж эта человеческая кровь.
И смотрит на меня так по-особому: шутливо, уверенно, участливо. Со смесью эмоций.
— Спасибо, что присмотрел за ним, — улыбаюсь я мужу. — Вы как всегда ладите.
Прекрасная новость: кажется, виновника переполоха он и правда успокоил. У него это вообще получается на зависть! У меня вот не очень: пятнадцать минут назад я зашла к сыну перед вечерним приёмом — а Ас, кажется, был слишком рад меня видеть.
— Ты как? — уточняет Тейнан.
— Всё в порядке, — не выдерживаю. Улыбаюсь сыну, подхожу и сажусь на корточки, чтобы заглянуть ему в глаза. Зелёные, с вертикальными зрачками, совсем как у отца. — Просто с магией надо быть осторожным, Астер, да! Нельзя так брать и выпускать её.
Касаюсь его щеки, чтобы не выглядеть слишком строго. Нельзя пугать его собственной природой, нужно просто объяснять. Треплю тёмные волосы, и через пару секунд сын тянет ко мне руки. Обнимаю его нежно-нежно.