Невеста Инквизитора, или Ведьма на отборе - к беде!

Римшайте Кристина Антановна

Если это не сигнал для того, чтобы я скрылась с глаз, то я ничего не понимаю в сигналах.

Незаметно отошла и развернулась, решив, что у сцены с музыкантами будет безопасней. Почему я снова неосознанно избегаю графа непонятно. Может, потому что он инквизитор, а я ведьма? И я на интуитивном уровне чувствую, что он для меня представляет опасность и стараюсь держаться подальше?

Словно из воздуха передо мной появился обозреватель в серой шляпе. Его большие сверкающие алчным блеском глаза насмешливо меня изучали.

— Скажите,

мисс Сноул, как ведьме удалось попасть на отбор для инквизитора? — ах, вот оно что… — Вас немногие знают, но я делал обзор о вашей лавке, она пользуется популярностью среди аристократов…

— Я польщена, — сдержанно улыбнулась, мечтая, чтобы этот вечер закончился.

Из-за музыки и отдаленности от других невест, нас кажется никто не слышал. Но сомневаться не приходится: новость об участии ведьмы в отборе попадет в газеты.

— Вы не ответили, — притворно улыбнулся обозреватель. — Как вам удалось? Кому вы заплатили? Может, быть господину Акли? Он довольно известный артист, но также известно, что постоянно нуждается в деньгах…

— Не пробовали писать книги? — невозмутимо поинтересовалась я.

— Что? — нахмурился парнишка.

— Фантазия у вас богатая, — произнесла ровно и обошла приставучего газетчика по кругу, почти сразу угодив в объятья графа. Точнее в его грудь.

Он придержал меня за спину из-за чего у меня не получилось сразу отстраниться. Рядом раздалась вспышка фотографического аппарата, немного ослепляя…

— Так даже лучше, — спокойно произнес граф, глядя на меня сверху вниз. От него исходила покалывающая кожу энергия и приятное тепло. Поэтому, когда граф все же выпустил меня и отступил, я ощутила внезапный дискомфорт и холод.

— Попасть на главный разворот в первый же день, еще под каким-нибудь глупым заголовком, в мои планы не входило, — пробормотала, потирая покрывшуюся мурашками руку.

— Вы замерзли, — констатировал граф, взявшись за пуговицы парадного мундира.

— Вы что творите?! — возмутилась шепотом, заозиравшись. Из дальнего конца зала на нас смотрели невесты, что поедали закуски, демонстрируя отменный аппетит.

— Хочу дать вам свой камзол, — невозмутимо произнес граф, ловко расстегнув еще одну пуговицу.

— Прекратите раздеваться, — густо покраснев, попросила я и отвела взгляд. — Мы же не одни…

Над головой раздался смешок.

— В этом нет ничего такого. Я лишь не хочу, чтобы вы…

— Чтобы я заболела, я знаю, — перебила, тяжело выдохнув. — Я не заболею.

— … и хотел подчеркнуть свое внимание к вам, — бесстрастно договорил граф, будто не слышал меня вовсе.

— Ясно, — произнесла, осторожно отходя. А что тут еще скажешь? Я не мастер интриг, не каждый день участвую в отборе, не каждый день «влюбляюсь» в инквизиторов. Вообще не влюблялась, по правде говоря, и как должна вести себя влюбленная женщина никак не могу представить.

— Дорогие

участницы, — бордо произнес Акли, а я едва ли смогла подавить облегченный вздох. Неужели он решил положить конец моим мучениям? — Сегодняшняя встреча подошла к концу, ужин подадут в ваши покои и оставят до утра отдыхать. Я был рад со всеми вами познакомиться. Желаю удачи и хорошо справиться с заданием. До завтра, — Акли поклонился, взглядом передавая слово «жениху».

— Я провел чудесный вечер в компании не менее чудесных «невест». Увидимся с вами вновь за завтраком, а сегодня я желаю вам приятного отдыха и спокойной ночи, — вежливо произнес граф, не изменяя себя. Немногословен, учтив, сдержан.

— Доброй ночи, — исполнила книксен и поспешила на выход, ощущая, как мою обнаженную спину сверлят взглядом. Или взглядами…

До очередной встречи с графом у меня есть почти четыре часа. Хочу провести их с пользой.

Камеристка поджидала меня недалеко от дверей зала и подошла ко мне практически сразу. Она молча поклонилась и пристроилась рядом, выполняя роль провожатой, но во взгляде читался немой вопрос.

— Все прошло… неплохо, — уклончиво произнесла я. — По крайней мере обошлось без драки и вырванных волос.

Камеристка слегка качнула головой.

— Благородные леди не выдирают друг другу волосы, госпожа, — невозмутимо заметила она.

— Что же они делают? — искренне заинтересовалась, гадая, что же меня ожидает.

— Мелкие и крупные подлые каверзы, — чуть передернув плечами, отозвалась камеристка. — Но так, чтобы никто об этом не узнал. Могут испортить платье, подсыпать отраву в бокал, нарочно столкнуть с лестницы, но якобы случайно…

— М-да… — задумчиво протянула я. — Так себе перспективы. Похоже, мне следует быть все время настороже.

— Да, госпожа. И запираться на ночь, — назидательно добавила камеристка…

В покоях я имела удовольствие переодеться в более удобную одежду, хотя и тут мадам Дитрих меня подставила.

Халат шелковый, скользящих по телу, с длинными расклешенными рукавами, что напоминают скорее крылья. И вроде он все скрывает, но такое чувство, что ничего… Сорочка неприлично короткая, едва ли прикрывает колени, без рукавов, а на тонких кружевных лямочках с такой же кружевной окантовкой на груди. Хорошо, Вилма ее не увидит, иначе я рискую лишиться камеристки…

Комнатное платье отличалось изысканностью: ажурная гипюровая ткань, что очень похоже на кружево, рукава хоть и длинные, но просвечивающие, как и спинка. А вот подол и лиф с подкладкой. Я покрутилась перед зеркалом и вздохнула.

— Слишком вызывающе…

Камеристка задумчиво склонила голову.

— Я бы не сказала. Что-то в этом наряде есть… А вот макияж лучше убрать. Естественность придаст образу невинность.

— Вилма… мне почти тридцать, — улыбнулась иронично, отворачиваясь от зеркала.