Невеста-изменница
Шрифт:
Трэв повернулся к Рису:
— О, она нужна мне! Даже не сомневайся!
Его карие глаза за стеклами очков сверкали.
Рис больше ничего не сказал. Аннабелл Таунсенд, конечно, красива и желанна, но, к счастью для Риса, это не его забота.
Свое обещание помочь другу он сдержал. Но все же интересно, как поступит Трэвис с дамой, которая так глубоко вошла в его сердце.
На стук в дверь ответил слуга Джек Монтегю. Услышав женский голос,
У Элизабет екнуло сердце. Она предвидела, что этот момент рано или поздно настанет. Но теперь старой леди наверняка было известно, что Рис узнал правду о сыне. Об этом знали оба брата, и, естественно, они не собирались скрывать этот факт от старейшего члена семейства.
Что скажет вдова, когда обнаружит, что Элизабет не сумела заслужить прощения племянника? Что не будет у них ни любящей семьи, ни других детей, как она хотела? Когда узнает, что Рис бросил ее? Что Элизабет так и не смогла внушить ему любовь к себе?
Борясь со слезами, она сделала глубокий вдох и приклеила к губам улыбку.
— Леди Тависток… прошу вас, входите.
Тяжело опираясь на трость, хрупкая старушка окинула ее взглядом с головы до ног, и ее тонкие серебряные брови сошлись на переносице.
— Ты выглядишь неважно, моя девочка. Уж не больна ли ты?
«У меня болит сердце», — хотелось ей ответить. Вчера Рис принес хорошие новости о капитане Грире, сказав, что скоро с его друга снимут подозрение в предательстве. И, ограничившись этими словами, оставил ее одну.
Потом он провел несколько часов с Джередом, прогулявшись с ним и мистером Гиллеспи до конюшни в парке. Но к ней в ту ночь он так и не пришел.
Элизабет проводила вдову в гостиную. Старушка шла очень медленно, и дорога заняла немного больше времени, чем обычно.
— Почему бы нам не выпить чая? — предложила Элизабет, когда леди Тависток уселась на бордовом диване, и направилась к шнурку звонка, но вдова покачала головой:
— Я сегодня уже достаточно выпила чая. Хочу знать, что происходит между тобой и моим племянником.
Первым побуждением Элизабет было сказать вдове, что это ее не касается, но она сдержалась. В определенном смысле это ее касалось. Тетя Агата любила своих троих племянников, как сыновей, которыми не осчастливил ее Господь, и имела полное право переживать за Риса.
Призвав себя к спокойствию, Элизабет заняла место на другом конце дивана.
— Он знает, что Джеред — его сын. Полагаю, вам это известно.
— Разумеется. В нашей семье у нас нет друг от друга секретов.
— Мне следовало самой ему сказать. Не стоило ждать особого случая.
— Сказать нужно было еще восемь лет назад. Но
Ощутив жжение в глазах, Элизабет отвела взгляд.
— Он не простит меня. Я говорила вам это еще до того, как мы поженились.
— Вздор! Он любит тебя. Всегда любил и будет любить.
Возможно, когда-то и любил, подумала Элизабет. Но не теперь.
Она выпрямилась.
— Рис… он больше не приходит ко мне… в постель.
Старушка задумалась, потом широко улыбнулась:
— Мой племянник любит тебя сильнее, чем я полагала.
— О чем вы?
— Рис любит тебя до безумия, и это пугает его до смерти. Мой племянник — мужчина до мозга костей, как и все Брэнсфорды, и, конечно, не оставляет без внимания физические нужды тела.
Элизабет ничего не сказала. Она не имела представления, что Рис к ней испытывает и не удовлетворяет ли свои потребности с другой женщиной. Она знала только, что он бросил ее, как однажды она бросила его.
— А ты сама, Элизабет? Что ты чувствуешь к Рису?
Слезы, с которыми она давно боролась, снова заблестели в ее глазах. Лгать смысла не было, тем более женщине, столь чуткой, как графиня.
— Я думала, что любила его, когда была девочкой. Вероятно, в какой-то степени любила. Но теперь я женщина и точно знаю, что такое любовь. Я люблю Риса и на все готова, лишь бы он ответил мне взаимностью.
Старушка удовлетворенно улыбнулась:
— Ну и люби на здоровье.
— Но как, миледи? Рис не верит мне. Он возвел стену вокруг своего сердца. Он боится, что, если впустит меня туда, я снова его предам.
— Но мы обе знаем, что ты этого никогда не сделаешь.
Элизабет смахнула с лица слезы.
— Нет, скорее умру, чем сделаю что-то, способное причинить ему боль.
Ее ответ, похоже, удовлетворил вдову.
— Тогда ты завоюешь его любовь. Сделай то, что делают женщины на протяжении тысячелетий. Очаруй его и соблазни.
Элизабет выпрямилась.
— Боже, я не могу! У меня не получится. Я даже не знаю, с чего начать.
Тетя Агата внимательно на нее посмотрела:
— Ты уже не та наивная девочка, которой была. Ты знаешь, что нравится мужчине, а что нет. И наверняка уже знаешь, что доставляет удовольствие Рису. Вместо того чтобы ждать, когда он придет к тебе, девочка моя, отправляйся к нему сама!
Несколько мгновений Элизабет сидела в неподвижности. Сможет ли она это сделать? Сможет ли соблазнить его? Готова ли рискнуть? Но ради Риса она была готова на все, даже на риск быть отвергнутой.