Невеста Короля Воронов
Шрифт:
— А глаза-то были твои, — задумчиво произнес он. — Темные глаза необыкновенной красоты, наполненные мудростью и милосердным состраданием, они всегда были твои. Конечно; откуда б в глазах безумной девушки взяться отражению мыслей?.. Вот ты какая, Анна. Вот ты какая, настоящая, девушка, которая сумела покорить мое сердце…
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Анна.
— Ты изменилась, — ответил Король, посмеиваясь. В уголках его глаз собрались смешливые морщинки, он прикусил белоснежными зубами губу, чтобы не рассмеяться в голос, видя, как на лице Анны выписывается непонимание и ужас. Девушка в испуге ухватилась за лицо, ощупывая его, но, разумеется,
— О боже, — выкрикнула Анна в смятении, понимая, наконец, о чем Влад говорит. — Господи!..
— Что такое? — лукаво поинтересовался он, справляясь с брыкающейся девушкой, которая одновременно пыталась сбросить с себя его тяжелое тело и отвернуться от него так, чтобы он не мог разглядеть ее лица.
— Не смотри на меня! — всхлипнула Анна, отворачиваясь от мужа.
— Это еще почему? — проворчал он, целуя ее подрагивающую шею.
— Я стала некрасивая, — простонала Анна совершенно несчастным голосом. — Недостойная тебя… о, ужас!
— Чушь, — ответил Влад, вкрадчиво разводя ноги девушки и удобнее устраиваясь меж ее коленей. — Ты очень красивая, когда хочешь… Ты же хочешь меня? Ты же ждала меня, м-м-м?
Он нарочно жадно поцеловал ее часто вздымающуюся грудь, нетерпеливо рванул сорочку, чтобы добраться до подрагивающего живота Анны.
— Влад!.. Мне нужно посмотреть на себя, я не могу…
— О, женщины, — ворчал он, освобождая девушку от остатков разорванной рубашки. — Неужто повертеться перед зеркалом важнее, чем встретить мужа, вернувшегося с войны?!
Он склонился над ее животом, обнял ее за талию и куснул мягкую округлость так, что Анна взвизгнула, рассмеявшись от щекотки.
— Потом будешь любоваться собой, — ворчал Влад, целуя и покусывая трепещущий животик Анны, обводя языком его округлость. — Сейчас ты моя. Моя Анна. К тебе я вернулся, Первая Дочь Среднего Ворона. К тебе. И не жалею.
Его пальцы скользнули по ее подрагивающему телу, коварно проникли меж ног девушки, и Анна застонала от их бесстыдной жадности, с которой они проникли в нее, умело отыскивая чувствительное местечко, от прикосновения к которому девушка словно проваливалась в забытье, растворяясь в блаженстве.
— Ну, приласкай же меня, — шептал Влад, покрывая поцелуями тело Анны, ее часто вздымающуюся грудь, острые соски, ее дрожащую шею, раскрытые горячие губы, из которых рвались тихие стоны. — Я так ждал этого, твоего сопротивления наслаждению, твоей жажды, которую так приятно удовлетворять! Твоих дрожащих бедер и откровенных движений, извивающейся под моими руками поясницы…
Ее ладонь несмело легла на его возбужденный член, ее губы, целующие губы Короля, стерли его стон, полный удовольствия. Его нагота, его желание и горячность, к которым Анна не успела привыкнуть за короткое время ее замужества, снова разбудили в ее душе сладкую стыдливость. Анна, наверное, от самой себя скрывала удовольствие, которое получала, когда Король всякий раз силой преодолевал ее слабое сопротивление, снова и снова подтверждая свое ненасытное желание обладать ею.
— Моя нежная Королева…
Он со страстью и любовью говорил это ей, Анне, глядя в ее собственное лицо, которое она никогда не считала красивым; желал ее тела, которое было худеньким и не таким роскошным, как тело Изабель. Но жадно целуя ее, доводя своими ласками до хриплых стонов,
Анне казалось, что все прикосновения Влада были исполнены особой осторожностью, он изо всех сил укрощал свою страсть, стараясь отчего-то сделать именно это утро особенным, нежным и чистым. Его пальцы обводили овал ее лица, словно запоминая, а губы пробовали на вкус голос, выпивая стоны и вскрики девушки, подрагивающей от его ласк. Его член коснулся влажного лона Анны, и та со стоном прогнулась, разводя ноги шире, готовая принять его.
— Возьми меня, — шептала она, изнемогая от его ласк. Его член вкрадчиво терся меж ее мокрых губок, Влад с жадностью вглядывался в ее глаза, подернутые дымкой желания, и Анна вильнула бедрами, стараясь надеться на его член сама, видя, что он не торопится удовлетворить ее просьбу. — Ну же! Пожалуйста…
— Как ты думаешь, — прошептал Влад между двумя горячими поцелуями, от которых, казалось, у него кровь закипала, — готовы ли мы… сможем ли мы… дать новую жизнь?
На мгновение Анна замерла, оглушенная его вопросом.
Вот отчего это утро было таким осторожным и чистым! Вот отчего Влад не творил своих любимых заклятий, разжигающих страсть до безумия, до сумасшествия! Он хотел чего-то особенного. Натолкнули ли его на мысли о наследнике картины сражений и множества смертей, или же просто он почувствовал, что пришло время, но, так или иначе, а Анна отчетливо поняла, почувствовала — Влад хочет этого.
— Ты говоришь, — едва переведя дух, осторожно произнесла Анна, вглядываясь в его зеленые глаза, — о наследнике?..
Влад промолчал; он лишь склонился и с жаром поцеловал ее плечо, скрывая свое волнение.
— Сыновья моего отца умирали один за другим, — глухо ответил он, — потому что при рождении не получали главного — истинного благословения венценосного родителя. Король в каждом из них видел лишь соперника, врага, претендента на трон, и только. Он ненавидел и отвергал их, и все они уходили. Я знаю, как это может быть; поэтому я спрашиваю тебя — готова ли ты подарить мне наследника и дать ему часть своей любви, той, что предназначена мне?
— А ты? — испуганно пискнула Анна, сжимаясь, словно желая закрыться от пугающей ее магии, которая уже разгоралась в ладони Короля нестерпимо-белым светом. — Мать всегда будет любить свое дитя; но мне кажется, что тут благословение Короля важнее…
— Я буду любить этого ребенка, — выдохнул Влад и одним толчком вошел в лоно Анны, своей нетерпеливостью и жадностью причиняя ей нечаянную боль. — Потому что он будет от тебя.
— Ай! — вскрикнула девушка; жесткие толчки в ее тело затерли боль, наполнили ее чувственным удовольствием, ее пальцы сплелись с пальцами Короля, и вспышка Королевского благословения волной прокатилась по ее телу, лаская Анну так же, как ласкали ее руки Короля и его губы. Ослепительная магия прокатилась в ее тело и остановилась в животе, Анна чувствовала, как все ее существо наполняется слепящим светом, превращающимся в невероятное наслаждение, такое безумное, что на миг ей показалось, будто она умерла и ее дух смешался с вечным блаженством. Вероятно, она кричала, потому что когда она пришла в себя, горло ее саднило, и сердце билось в груди так часто, словно готово выпрыгнуть. Она даже помыслить не могла, что зарождение новой жизни может быть таким обжигающе-прекрасным.