Невеста Ледяного Дракона
Шрифт:
Я боюсь вздохнуть, ведь если он уберёт руки, я вновь почувствую холод одиночества. На дне его глаз плескается что-то светлое, похожее… на беспокойство и тревогу за меня?
– Да, вы ледяная!
– Произносит он и тут же достаёт из кармана своего пальто рукавицы и одевает их на мои руки, чем удивляет меня. Как он может вести себя так со мной, учитывая его ненависть ко мне?
И только тут я понимаю… Мы коснулись друг друга, но ничего не случилось. Я не его истинная. Глупо, было надеяться на чудо. Прикрываю глаза, скрывая разочарование. Что ж, сейчас есть и вещи поважнее.
Я слежу за ним из-под
– Что-то в вас не так.
– Тяжело вздыхает принц, встречая мой взгляд.
– Я не могу вас разгадать: когда вы претворяетесь, а когда настоящая.
– Он нервно проводит рукой по своим волосам, отводя взгляд в сторону окна кареты.
– На самом деле, я хотел извиниться. В тот вечер я был очень резок с вами. Простите. Я… Сэдрик очень мне дорог. Я переживал. С каждым днём ему становится всё хуже и хуже.
– Я ждала, что сейчас он попросит меня, чтобы я попросила матушку спасти его, но он замолчал, чего-то ожидая от меня.
– Я понимаю. И прощаю вас.
– Наконец, тихо произношу я, смотря на свои руки.
– Было бы проще, если бы вели себя высокомерно под стать слухам о вас.
– Тяжело выдыхает он. Я продолжаю молчать, как и он. Но вскоре молчания начинает давить на меня, поэтому я не выдерживаю.
– Вы не попросите?
– О чём, принцесса?
– Спасти вашего друга?
– А Вам это под силу?
– Нет, но… - Я замолкаю. Матушка не станет спасать его. Есть ли какой-то способ убедить её? Зачем я вообще завела об этом разговор?
— Вам незачем помогать нам, хотя я и готов стоять на коленях. Но уже слишком поздно. Это ведь вы, принцесса, прокляли мою мать, когда они с отцом прибыли семь лет назад по приглашению на ваше день рождения.
– Он болезненно прикрыл глаза, вспоминая прошлое. Я нервно прикусываю губу, не понимая, почему он так резко начал об этом разговор.
Тот бал был первым и единственным, который мне позволили посетить. Но воспоминания о нём были смутными. Мне тогда было нехорошо, и хотелось, как можно скорее покинуть зал. Но я не могла, ведь была именинницей. Образы короля и королевы Ледяного королевства тоже расплывались в моих мыслях, я никак не могла вспомнить их лиц. Но тот скандал невозможно забыть…
– Они преподнесли мне в подарок…
– Шёлковые красные ленты, обрамлённые золотым тиснением.
– Горечь проскальзывает в его словах.
– Мы вместе с моей матерью выбирали их для вас. Мама почему-то настаивала на том, что мы должны подарить то, что понравится принцессе, и этот подарок должен выбрать именно я. Хотели сделать их голубыми под цвет ваших глаз, но она в последний момент узнала, что ваш любимый цвет красный. Как говорят, вы на глазах у всех отвергли их подарок, оскорбив наше королевство. А когда матушка попыталась узнать, что не так, протянув руку, вы ударили её.
Я помню… Помню тот страх, что окутал меня, когда мне открыли ту коробку с лентами… Леденящий душу ужас овладел моими мыслями, и я закричала, отбрасывая коробку, в которой мне казалось лежали кровавые змеи. Тогда прошло слишком мало времени после случившегося с братом, чтобы я могла взять свои эмоции под контроль.
– Из-за проклятья, что распространялось
– Продолжал принц, давя на меня. Ярость в его голосе нарастала, из-за чего я машинально сжалась. Он вперился в меня злым взглядом.
– Откуда у вас вообще взялся тот артефакт, с помощью которого вы наслали проклятье? Или… вы сами его создали?
– Он чуть повёл носом, словно бы принюхивался.
Я не знала, что ответить на подобное, поэтому просто пожала плечами. Сомневаюсь, что он поверит, что я лишь хотела извиниться за своё поведение на балу и принесла в честь признательности шкатулку с танцующей парой и дивной мелодией.
Помню своё волнение и неловкость, с которой я вручала её.
Мне запомнилась мягкая улыбка и тёплые объятия королевы Ледяного царства, когда она сказала, что ни в чём меня не винит.
Помню её чувства: любопытство и доверчивость.
Помню момент, когда она открыла шкатулку, и заиграла плавная и мелодичная мелодия, что заполнила собой комнату.
Помню своё удивление, когда из шкатулки почему-то показался тёмный туман, от которого королева закрыла лицо.
Помню, как она закричала, и я хотела подбежать к ней. Но меня оттолкнул король, оттесняя, как можно дальше от своей жены. Я упала, и смотрела как медленно тёмный туман впитывается в её запястье и болезненно проявляется метка проклятья на руке женщины.
Не помню, что было после. Но отчётливо остался в воспоминаниях смех матери, сопровождаемый словами.
– Дьявольским потомкам Дракона не так просто навредить. Но он не учёл, что я могу принести вред его истинной.
Мне было пятнадцать, и я была очень наивна, веря матушке, несмотря ни на что. Я ненавидела себя за то, что непреднамеренно натворила. И должно быть, чтобы не страдать от сжигающего чувства вины, я стёрла их лица из своей памяти.
– Вы ненавидите меня?
– Спросила очевидное у принца.
– Я ведь потерял стольких близких из-за вас.
– Хотите убить меня?
– Верно. Но я умею сдерживать свои порывы. Кроме того, смерть человека, наложившего проклятье, не разрушит его.
– Его голосу вернулось привычное спокойствие, и он смотрел на меня снисходительно.
– Да и матушка всегда мне говорила не винить вас. Она простила, хоть я и не смог. Вашим поступкам нет оправдания. Как я и сказал, я расторгну эту помолвку, когда найду истинную. Нет смысла больше тянуть.
– Мне почудилась двусмысленность в его тоне: двойное дно, которое я была не в силах понять.
– Матушка в последний раз приедет сюда, чтобы святая облегчила проклятье, и всё закончится.
— Это ваше решение или решение вашего брата-короля?
Я знала, что первые несколько лет король Ледяного царства сдерживал проклятье самостоятельно, но оно с каждым разом становилось всё сильнее.
Моя же матушка оправдывалась, что не может смотреть, как они все обвиняют её любимую дочь в страшном недоразумении, и развязала войну, на которой его отец погиб. И старший брат Эрика, унаследовав трон, предложил заключить перемирие. Так Эрик оказался здесь, став моим женихом, а его мать приезжала раз в полгода, чтобы святая помогла с проклятьем.