Брожу один по скользким тротуарамнадев фуражку задом напередв глаза мне лезут ласковые фарыа рядом что-то нежное плыветкаким-то шепотком неуловимымсреди шуршащих ботиков и ботпроходит нежное проходит мимои так во влажном воздухе плыветСмеется клоун на афише бодрои кажется запрыгает вот-вотБрожу один по дремлющему городуа рядом что-то нежное плывет
1957
Стеклянный робот
Не трогайте меняя стеклянный роботя стеклянный роботя только стеклянный роботкариатиды рыдают ночамина камни ложится тумани дома рассыпаются в пепели
мертвые петлиповисли над головойЯ робот стеклянныйя только робот из стеклаи порезов кожия робот из осколковлетящих в душуя робот из рамс разлетающимися стекламия стеклянный веерраспахнутый из любви в бесконечностья робот из раниз осколковврезанных в сердцея прозрачная бесконечностьсияющая в стаканея стакан разлетающийсяв момент падения или полетато ли падаюто ли лечуто ли выпадаю из твоих рукто ли приближаюсьпреломляюсь гранямив радуге твоих губя робот губной груднойиз музыки стеколсияющий небомиграющий отраженьемпреломленный во всех пространствахосколками режущих гранейЯ стеклянный роботЯ только стеклянный робот
1965
«Когда мы разрушим последний условный знак…»
Когда мы разрушим последний условный знаки будут слова многомерней пространстваМинковскогомы научимся читать язык голодных собаки откроем птицам поэзию МаяковскогоИ поделятся звери своей бессловесной мукойи расскажут рыбы о том как они молчати расскажут камни обезличенные наукойчто никто не слышит как громко они кричатСообщение небасообщение сердцасообщение ТАСС:сейчас вселенная выступит перед вамис краткой пятиминутной речьюИ вселенная с нами заговорити язык у нее окажется человечий
1965
Адамово яблоко
Червонный червь закатапуть проточил в воздушном яблокеи яблоко упалоТьма путей прочерченных червемвсе поглотила как яблоко АдамТо яблоко вкусившее Адаматеперь внутри себя содержит древоа дерево вкусившее Адамагорчит плодами – их вкусил АдамНодля червя одно —Адам и яблоко и древоНа их скрещенье червь восьмерки пишетЧервьвывернувшись наизнанку чревомв себя вмещает яблоко и древо
1978
Буква Зверь
Возьмите меня в золотую постельСыграйте со мною в серебряный ящик из светаПокуда доносится голос постылых пустыньЯ знаю, что сбудется этоИ сбудется этоПока еще нет во мне голоса —Только любовьНо только любовь – это голосИ все его слышатПока еще прячутся голуби в алую кровьА алая кровь – это крылья взлетающей крышиЗа голубем небо как текст улетающий в файлЗа файлом экран и дисплейЗа дисплеем экранПрочитанный текст этоя улетающий в файлПрочитанный текст – это файл улетающий в ЯПоследняя книга которую я напишупохожа на остов из мамонта из мезозояНо я не пишу и поэтому я не пишуиз зоомузея записок и из мезозояМузей музыкален в нем зоорояль зооарфав нем зоовалторны и зоолитавры аморфныв нем зоолончели с изогнутой шеей жирафавдоль линии Соль соловей опрокинутый в морфийКак в банке с эфиромрасправлены крылья всех звуков-стрекозпрозрачно теряющих крылья в изгибах роялягде сладковкушающий мамонт – вселенский наркозскрипичным ключом в Ре и в Лясвой скелет повторяет теряяСквозь мамонта в Ля я влетаю в серебряный файлв нутро где руины из рун и руно золотоеоткуда роятся щемящие файные Фав сластящее лето летящие в зоо из знояДа будет вам книга моя из струныпереполнившей верхНаверх вы товарищи все – динозаврыи плезиозаврыЗа буквою Ферт и не менее древнего Херъгде снова из Ять и из ЕрьХеръ и Зверь вылезают
1991
Бемоль
Как образ зеркала взнесен над Петергофомчтобы обрушить вниз каскад зеркалтак глухотой окутанный Бетховенразнес по клавишам погасший ЗодиакТак в пропасти скрипичного ключанемеют ноты и болят ключицыСкрипичный ключ округлый как земляпохож
на очертанье мертвой птицыГроздья роз источая грустьтяжелеют от этой грустикаждый путник всего лишь путизабывающий в чувстве чувствоВ каждом поле есть поле битвыв каждой битве есть забытьеИз бытия не создать избытоквсе что избыток – небытиеКак градусник из последних силвытягивает свой градустак я полнеба в себя вместили вытеснил в небо радостьА там вдали от каждого поцелуясвет как кардиограмма где нет пробелаили как кладбищенская аллеяне имеющая пределавпереди меняогибая воображаемую линиюпозади меня огибая эхотак Офелия ловит лилиюи тонет в глубине смеха
1987
«Однажды осенью я вышел в цирк…»
Однажды осенью я вышел в циркбыл впереди своих последних лети улетела вдруг гремящим светомлучеобразная лавина злаполупрозрачный ангел стал прозрачнымсквозь ангела окно я увидал тот светон был как яотнюдь не бесконечена здание возводилось из громоздкого вакуумаиз заатмосферных сферво дни где нас не былок дням где нас не будетно я и сам не знаюгде нас не было большеили где я больше былЯ люблю твою царскую пустотусостоящую в основном из птицкорабликоторым имена Грусть и Паноптикумпамять – это аптечный складгде будущее – аптека.
1987
Лермонтолёт
Чтобы коснуться тюрьмы ресниця хотел бы немного раздвинуть стеныЭта стена стенаний твоих ладонейВ ладонях живут только птицыНо и они улетают еслиладонь в ладоньЛадонь уплываетАх как ненавистны все эти птицытерзающие когтями небоскладывающие крыльякак две ладонии раскрывающие ладоничтобы лететьаплодируя теломНет нежнее ресниц женжен рожающих патефоныжен питающихся стихамии ласкающими гортаньюВ это непролазное небовламываются тела из ломотыЯ пишу птицамикак кистямиОни мне во всем послушныобмакиваемые в небоТамародвижениеИнтрига беззвучной бездныБездны не имеющей эхано отдающейся в себе слеваКоллапс
1989
Южный Херувим
Только ты знаешь как играет и светит гобойЮжный ХерувимКогда с ветвей свисает гиббонС лица стирается гримНо грим лицу не всегда к лицуНе для всех играет гобойНо грим всегда к лицу подлецуПодлец не бывает самим собойОн может быть всемЧто творит гобойВернее может не бытьНо ты можешь быть только самим собойТолько самим собой можешь ты бытьПомогай бытию отворяя дверьИли солнце включаяХерувим летит сквозь земную ТвердьТверди не замечаяАнгелам нет основания в ТвердиЭто заметил Джузеппе ВердиКогдаСквозь твердыню адаВошла и вышла АидаНа слонах на конях фараонав ад въезжаютфараоны и рабы фараоновНо ад всегда отдает назадАнгелов и влюбленныхВ нем нет стен потолка и полаВ нем нет возраста и нет полаОн полон пламени без огняАд всегда без меня
1994
Слонолёт
О слон с Востока летящийна самых слоеных крыльяхв пространстве сна расслоенныйлишь к вечности прислоненныйКак старый комод летящийты весь из витражных стеколмерцающих леденцамииз музыки и шарманкишарниры шины насосыстеклянные псы и бусыкороны из шоколадасеребряный меч из липыкартонный щити конечногазетный шлем на макушкеНикто никому не нуженВсе более чем железныспокойны неуязвимыжелезно железнодорожныНо слон с Востока летящийнаполнен пляской щемящейнарушивший злое времявернувший громаду детстваон снова тебе напомнитчто ты все равно ребеноки крайне далек от смертикоторая где-то рядом.
