Невеста на неделю, или Моя навеки
Шрифт:
— Хватит! — резко остановила Круглова Поля. Тот от удивления и неожиданности даже вздрогнул. — Чего вы добиваетесь? Договор уже был согласован и утрясен. Весь. До последней буковки и запятой. Я не дам добро ни на одну поправку, сколько б елея вы не лили. Разве вы в этом не убедились?
— Но вы еще не слышали все мои аргументы…
— Основной ваш аргумент, как я поняла — вам нужны надежные партнеры, опытные бизнесмены, умеющие считать деньги. Так давайте посчитаем, сколько стоит каждый час пустого разговора.
Губы Круглова вдруг снова растянулись
— Я уж было подумал, — ставя автограф на последней странице, сказал Круглов, — что Эмиль по новой моде взял себе в замы свою… э… протеже. Но, каюсь, ошибся.
Юристы собрали бумаги, все участники сделки пожалили друг другу руки и… из—за двери снова послышался шум. Теперь уже Полю ничего не сдерживало, и она, обогнав мужчин, кинулась в коридор. Открывшаяся взору картина была в точности такой, какую уже сегодня видела. Гамлет сдерживал напор охранников, а Тамара неслась к Полине. Наверно, появились не очень приятные новости, раз им опять пришлось прорываться.
— Я не смогла дозвониться боссу, — запыхавшись, выдала Тамара.
У Поли сердце оборвалось. С учетом предыдущих новостей, эта действительно не означала ничего хорошего. У помощницы босса в глазах стоял немой вопрос: что делать дальше?
Полина лихорадочно соображала. Но думать мешал усиливающийся шум. За спиной юристы шептались с Кругловым, Гамлет боролся с чертыхающимися секьюрити, Лихобаба бежала по коридору, выпучив глаза. Из своих комнат повыскакивали другие сотрудники. И все они почему—то смотрели мимо Поли в боковой коридор. До сознания дошло, что там происходит что—то особенное. Даже более особенное, чем все то, что видит сейчас Полина. Она медленно развернула голову в том же направлении и обомлела.
Размашистым шагом к ней шел Эмиль. Безумно красивый, безумно серьезный с огромным букетом в руках. Дыхание перехватило. Она смотрела, как он приближается, и сердце вторило звуку шагов: тук… тук… тук…
— Полина… — голос низкий и хриплый… и родной до дрожи.
— Я тебе сейчас все объясню, — скороговоркой выпалила она.
— Нет, не перебивай, — попросил он. — Сначала выслушай меня. Я тебя люблю. Все остальное не важно…
Да что ж так трудно дышать.
— Эмиль…
— Вернее, нет, важно. Твой ребенок, он, наш ребенок…
— Эмиль…
— Понимаешь, я рисовал малышку…
— Какую малышку?
— Не важно. Я ее рисовал, а потом вдруг понял, что я полюблю твоего ребенка, если он будет хоть немного похож на тебя. И даже если не будет, все равно полюблю. Понимаешь?
— Эмиль…
— Выходи за меня замуж.
К горлу подступил комок, и в глазах защипало. И появилась совершенная уверенность, что это самый лучший мужчина на свете. Самый надежный и верный. И что она будет любить его всю оставшуюся жизнь.
Гамлет начал выталкивать всех ротозеев вон. А потом сунул в руку Эмиля кольцо, схватил Тамару в охапку и вышел вместе
Полина и Эмиль остались одни. Он молча протянул ей букет, и она взяла. Хотя ей тут же захотелось куда—нибудь деть цветы, потому что они отделяли ее от него. А ей хотелось, чтобы их ничего не разделяло. Наверно, ему тоже хотелось, потому что он выдернул их из рук и положил на пол, а сам прижал Полину к себе.
— Ты согласна?
Она обвила его шею руками.
— Да. Только…
— Никаких «только».
Он целовал ее так горячо, что не было сил оторваться. Поля не знала, сколько прошло времени. Он сделал паузу лишь на секунду — надеть на ее палец кольцо. И это было так волнительно и снова захватило дух. Но нужно было все—таки восстановить дыхание, чтобы сказать, наконец:
— Эмиль, нет никакого ребенка.
— Как нет?
— Та статья — фальшивка.
Он не сразу осознал информацию. Но когда осознал, пообещал немедленно убить Краслера и всех причастных к подлогу. Однако потом решил, что у него есть дела поважнее, и снова начал целовать Полину.
Это длилось целую вечность. Им обоим было наплевать, что они стоят посреди офиса и, вообще—то, совесть надо иметь — дать сотрудникам спокойно перемещаться по коридору. Но совесть долго не хотела просыпаться, и Поля даже не поняла, как нашла силы все—таки оторваться от Эмиля. Он что—то недовольно проворчал, а потом произнес совершенно серьезно, только в глазах прыгали чертики:
— Вообще—то, я уже привык к мысли, что у нас скоро будет ребенок. Ты же не хочешь меня разочаровывать? А значит, нам нужно срочно начать работать в этом направлении…
Эпилог. Новый Год по—аласийски
За окном падал снег. Крупные пушистые хлопья грациозно кружили в синеватом туманце морозного воздуха. Нежная белая пелена окутала все вокруг: землю и крыши, и ветки деревьев. Настроение было новогодним—преновогодним. Самым подходящим, чтобы наряжать елку. Чем, собственно, Полина с Тамарой и занимались. Как они провезли эту красавицу с Земли в Аласию втайне от своих мужчин — отдельная история. Пришлось проявить высшую степень авантюризма: использовать Тамарины приемы с отвлечением внимания рассказами про коров, а также проснувшимися в Матильде талантами к пению. Уж очень хотелось сделать своим мужьям, а заодно и всем обитателям дворца, сюрприз. И вот он итог — роскошная елка украшает малую залу, одну из самых уютных комнат резиденции.
Полина с Тамарой давно задумали эту авантюру: внести в календарь аласийцев еще один замечательный праздник — Новый Год. Для Поли он с детства был самым— самым, а Тамаре, чтобы проникнуться к нему любовью, хватило и того, что довелось пару раз отметить его на Земле. Свои наполеоновские планы они решили воплощать в жизнь поэтапно. В этом году устроить празднование только во дворце. А там глядишь, торжество так придется по душе королевским особам, что они издадут приказ о повсеместной встрече нового года и соответственно парочке новых выходных дней в календаре.